Приключения чокнутого художника
Шрифт:
Галька лежала на кровати в халате и ела орешки. По всей видимости, чувствовала она себя прекрасно, животом больше не страдала, выглядела изумительно и была в отличном настроении. Мне стало её жаль. «Сейчас у тебя настроение из радостного превратится в настроение гремучей змеи, когда ей наступят на хвост». Подумал, я. А она безмятежно лежала с улыбкой на лице не подозревая какую гадость я ей приготовил. Мне не приходило на ум с чего и начать.
–– Как здоровье?
–– Прекрасно! А у тебя? Заработал, что нибудь?
Она перевернулась со спины на бок и, подложив под голову ладошку, поглядела на меня с интересом.
–– Ты какой то не тот. Что случилось?
Вопрос был задан невинный, но я не знал как лучше на него ответить.
–– Зайчик. Мне тут вещь предложили одну, и я думаю надо взять.
Она насторожилась, приподнялась
–– Какую вещь? Ты постоянно что-то придумываешь! Сколько можно и что ты хочешь ещё купить?
Я подошёл к кровати и взял её тёплую руку.
–– Понимаешь, предложили аппаратуру раза в четыре дешевле её стоимости. Может это и глупость, но упускать такой шанс глупость ещё большая.
Она высвободила мою руку, села спустив ноги на пол и посмотрела на меня с сожалением как на больного.
–– Какой ты дурак! Боже, какой дурак! Тебе ведь на штраф нужно! Она обхватила свою голову руками и, взъерошив волосы встала.
–– Впрочем делай как знаешь.
Совершено неожиданно я почувствовал приступ злости. Какого хрена она со мной так разговаривает. Я что действительно идиот и не знаю, что делаю!? Я наклонился над её телом.
–– Ты совершено не понимаешь. Мне предлагают блоки «Техникс» за дурацкую цену. Без усилителя правда и акустики, но сто двадцать баксов не великие деньги, и не стоят они того чтобы грызть друг другу глотки. Сотня у меня есть. Добавь двадцатку.
Галька молча достала сумочку, порывшись достала бумажку и бросила её на кровать.
–– Подавись.
Не вдаваясь в дискуссии, я взял деньги и вышел. В душе возилась какая-то противная тварь. Маленькая очень ехидная тварь не позволяющая радоваться предстоящей покупке. Жена была, конечно, права, я совершал необдуманный поступок. Сейчас мне эти деньги были нужны на штраф, который я должен был заплатить в аэропорту за просроченную визу и она боялась, что в случае моей неудачной поездки в Москву, я не смогу снова въехать в Турцию. Но у меня оставалось ещё четыре рабочих дня и я верил, что умудрюсь заработать нужную сумму.
Парни сидели в ресторане и преспокойно смотрели телевизор. Аппаратура лежала на столе, за которым мирно курил «убийца» а Мамед оформлял номер для юной проститутки около которой в нетерпении переминался господин солидного вида. Тихо играла турецкая музыка. Идиль была полной. При моём появлении никто даже бровью не повёл, только девица бросила на меня заинтересованный взгляд. Не успев переспать с одним, она уже искала очередную жертву. Я подошёл к столу, где покоилось то из-за чего мы с женой столько лет конфликтовали. Она всегда относилась с ревностью ко всем моим увлечениям, будь то музыка, фотография или что нибудь другое, если это что-то не приносило существенного дохода. Она меня ревновала в буквальном смысле этого слова ко всему что являлось моим пристрастием. Ругалась, закатывала истерики, требовала, чтобы я прекратил заниматься ерундой, не тратил деньги впустую, больше работал и уделял ей больше внимания. Возможно она была права, ей как истинной стопроцентной самке не хватало от меня совсем немногого. Обожания, преданности и, наверное, полного подчинения. В этом она преуспела не мало. Я почти совсем перестал читать литературу, а в силу моего абсолютного неприятия ругани и склоки, совершенно не вступал в дебаты, если она не переходила рамок взаимного уважения. Вот и эти напичканные электроникой ящики стали сегодня причиной нашей размолвки. Прискорбно, но факт. Все мои попытки создать уют подчиняясь своей логике не находил отклика в её сердце. Я, наверное, жуткий болван, но как не парадоксально наступал момент, когда мои железяки не только приносили пользу, но в трудные времена были финансовой поддержкой. Фотоаппарат, например, помог мне выжить в Норильске. Фотографируя продавцов я делал их портреты и на этом зарабатывал. Пути господни неисповедимы, может случиться, что и сегодняшняя покупка станет для меня единственной помощью в этом непредсказуемом мире.
–– Как? Берёшь?
Они подошли сзади, когда я в задумчивости рассматривал аппаратуру.
–– Да. Я её возьму. Держи.
Я протянул им деньги. Теперь мне надо было отнести это хозяйство наверх. Всё вместе оно не превышало и восьми килограмм. Получив доллары, пацаны сразу ушли, а за ними. Окинув ресторан взглядом, ушла в номер и «влюблённая» пара. Не приставая к Мамеду с просьбой о помощи я взял покупки в охапку и пошёл наверх. Коленом открыв ручку двери в номер я зацепился ногой
–– Я вижу твои старанья не пропали даром. Поздравляю! Что ты ещё хочешь здесь приобрести? Может быть телевизор или холодильник? Она покоилась в непринуждённой позе на краю кровати. Одну ногу закинув на другую с издёвкой поглядывая на меня и шевеля нападикюренными пальчиками. При этом не забывая жевать орехи.
–– Кто нибудь видел, как ты покупал всё это? Она показала ногой в сторону аппаратуры и зевнула.
–– Видели.
Огрызнулся я.
–– Мамед и «Убийца».
–– Отлично! Ты как будто не знаешь что «Убийца» работает в «Оfo» и Каану готов задницу лизать, а аппаратура наверняка оттуда. Они её сегодня предлагали Стефану, но он не такой идиот как ты. Отказался.
Она встала.
–– Аппаратура не из «Ofo». Я слышал их разговор. Они из Белека.
Я устанавливал блоки один на другой и не видел как она одела босоножки как она ничего мне не сказав тихонько открыла дверь и вышла из номера. Я ещё что-то говорил, доказывал, приводил всевозможные доводы в оправдание своего поступка, а её уже не было. Она испарилась.
Настроение у меня было отвратительное и, спускаясь в ресторан, я ругал свою жену последними словами. Мне до чёртиков надоело наше с ней противостояние и необходимость каждый раз защищать свои действия. Злость у меня была не только на неё. Сколько раз за время нашей совместной жизни я пытался вылезти из состояния финансового голода. Хотел сделать какое нибудь стоящее дело и поправить наше положение. Хотел придумать другое более спокойное и прибыльное занятие. Мало кто из людей подозревает, как трудно порой работать уличным художником портретистом. Летом хорошо. Мы как воробьи. А зимой когда снег и дождь, а мороз иногда достигает минус пятнадцати и ниже приходиться рисовать и не, потому что кто-то приказывает. Там свой коллектив своя атмосфера, в которой дышится легко и нет начальников. Ну а если не будешь выходить на панель сам виноват, останешься голодным. Многим наша профессия кажется лёгкой, несерьёзной и не обременённой никакой ответственностью. Считают, что деньги мы получаем ни за что. Есть, конечно, понимающие. Один человек высказался по настоящему метко в отношении нашей работы, мой тёска из Норильска. Туда меня занесло в поисках заработка на удивление всех без исключения художников Невского проспекта. Хотел в Германию, а попал в Заполярье. Как-то раз сидя дома у этого здоровенного мужика и попивая чай мы разговорились. Он с удивлением спросил как я могу зарабатывать деньги таким образом ведь каждый портрет это экзамен. Не сдашь, денег не получишь. Меня тогда очень поразило это сравнение. Откуда он абсолютно далёкий к моему делу человек мог понять трудности нашей профессии.
Галина ушла тихо ничего не сказав дав этим понять насколько пренебрежительно она относится ко всему что касается моих интересов. Всё шло к разрыву, и наши отношения благополучно катились в пропасть развода.
Ей было досадно наблюдать мои поражения. Я бросал её одну уезжая в Норильск, на Кипр, в Хорватию ища приличный заработок и почти везде я опаздывал. Чужим художникам рисовать не разрешали. Хочешь рисовать, плати налог. Не можешь платить вали по хорошему или просто отдыхай. Времена, когда твой фейс могли изобразить лишь в Париже на Монмартре давно прошли. Сейчас почти во всех странах и крупных городах свои маляры и устраивать соревнования на конкурсе «Лучший портретист» с иностранцем никто не хочет. Людям не до творческих изысканий. Жизнь везде не мёд и все хотят заработать без лишних проблем, а уж русские, а тем более Питерцы или Москвичи проблемы эти просто генерируют. Хорошая школа, привычка работать в исключительно трудных конкурентно тяжёлых условиях доставляют другим менее опытным художникам массу неприятных ощущений. Здесь их был целый сплав. От элементарной жадности до зависти.
В ресторане куда так по-английски сбежала Галина был музыкальный полумрак и прохлада. Моя жена изображала обиженную принцессу и даму дипломата в одном лице выполняющую колоссальной тяжести работу касающейся моей покупки. Эта женщина сумела таки сделать приобретение аппаратуры из обычного поступка в преступный. Когда я подошёл к бару, она демонстративно заказала у Мамеда «Раки».
–– Не наливай.
Я отвёл его руку с бутылкой от её фужера.
–– Мамед не слушай его! Наливай!
И с искажённым от злобы лицом выплеснула в мою сторону.