Приключения в шхерах
Шрифт:
Рыбак в носках тем же жестом, что и хозяйка, указал на стул и прибавил радушно:
— Садитесь! Садитесь, пожалуйста!
Незнакомец нерешительно огляделся вокруг и смущенно пробормотал:
— I can't understand! [7]
Услышав эти слова, старик вздрогнул, словно от удара электрическим током. Казалось, жизнь снова вернулась в его немощное тело.
— Что такое? — Дедушка в волнении схватился за костыли. — Кто-то говорит по-английски?
Рыбак в носках принялся терпеливо объяснять:
7
Я
— Это польский матрос. По-шведски он знает только одно слово: «здравствуйте»…
Старик не обратил ни малейшего внимания на эти услужливые объяснения. Обрамленное белой бородой лицо повернулось в сторону матроса.
— Do you speak English? [8]
— Oh, yes, I do! [9]
— Ты англичанин?
— Нет, я из Галиции.
— Галиция? Это в Испании?
— Нет, я из той Галиции, что в Польше. Я не испанец, я поляк. Польский подданный!
8
Ты говоришь по-английски? (англ.).
9
Да, конечно (англ.).
— Ты моряк?
— Да!
— Потерпел крушение?
— Да!
— Давно на море?
Поляк поднял правую руку и трижды сжал и разжал пальцы:
— Пятнадцать лет!
— Значит, раненько начал?
— Да!
— Должно быть, хаживал Гибралтаром?
— Да!
— И входил в Ла-Плату?
— Да!
— И стоял в бухте Горы Столовой?
— Да!
Старик поудобнее выпрямился на стуле. Искалеченное болезнью тело откликнулось на зов далекой молодости. Он поднял дрожащую, в распухших венах руку и жестом, исполненным достоинства, провел сверху вниз по бороде.
— Так, — сказал он и повернулся к остальным. — Этот человек, который сейчас стоит передо мной, пришел с моря и говорит на языке, который в этом доме понимают.
Все столпились вокруг старика и незнакомца. Дундертак спрыгнул с лежанки и присоединился к взрослым. Хозяйка начала накрывать к ужину.
— Вот что, невестушка, — в дедушкином голосе зазвучали новые, покровительственные нотки: — поставь-ка тарелку и нашему гостю!
Хозяйка улыбнулась своей доброй улыбкой:
— Ну вот и прекрасно, дедушка! И что бы мы без вас делали? Будьте так добры, скажите нашему гостю, чтобы он чувствовал себя у нас, как дома. И спросите, пожалуйста, будет ли он с нами ужинать. Каша уже на столе.
Старик сдвинул очки на лоб. В эту минуту он был в центре внимания всего дома. Он уже не помнил, когда такое случалось. Слова невестки пришлись, как маслом по сердцу, и старик удовлетворенно ухмыльнулся.
— Положи свой узел и снимай шапку… — распорядился он. — Так. А теперь садись вот сюда, не стесняйся. Будем ужинать.
— Спасибо, — сказал поляк. — Я очень благодарен.
Хозяйка помогла дедушке придвинуть
— Что тебя привело в наши края?
— Война.
— Война?
— Мы бежали из Польши. И нам пришлось пробиваться сквозь этот ад.
— Ну и дела!
— Бум… бум… бах! — размахивал руками поляк. — Вокруг грохот, пальба. Но мы плыли в кромешной тьме — и нам удалось скрыться.
— И вот ты в Швеции, в шведском доме. И будешь есть шведскую кашу. Скажу тебе по секрету, что эта каша куда удивительнее всех ваших войн — она выкормила больше людей, чем они погубили.
— По мне, так каша замечательная! — сказал поляк, выскребывая ложкой тарелку.
— А как тебя зовут?
— Вальтер.
— Ты бери еще, бери, ешь как следует! После таких передряг надо подзаправиться. Верно?
— Да!
— А когда поешь, расскажешь мне, что творится на белом свете. Бог знает, сколько времени я носа за порог не высовывал. Сын мой сейчас в море, он тоже моряк. А я вот сижу один на этом треклятом стуле и не могу двинуться!
— Вот разделаюсь с кашей, обо всем расскажу.
— Не бери сразу так много, а то подавишься.
— Хорошо. Очень уж вкусно!
Дундертак во все глаза смотрел через стол на поляка. Он никогда в жизни не слышал другого языка, кроме шведского. И, хотя он каждый вечер, забравшись на лежанку, путешествовал по всему свету, ему никогда не приходило в голову, что, бороздя моря и океаны, надо уметь говорить на особом языке — иначе тебя никто не поймет.
Старик облизал ложку и смахнул с бороды капли молока. Он с достоинством осмотрелся вокруг и громко, чтобы всем было слышно, сказал:
— Слушай, невестка! Если ты или кто другой хочет спросить о чем-нибудь у этого чужестранца, скажите мне, и я поговорю с ним на английском языке и передам ему вашу просьбу.
Хозяйка ласково улыбнулась, но промолчала и принялась убирать со стола. Она была очень довольна, что старик вдруг стал снова похож на прежнего властного хозяина дома. С появлением в доме польского матроса он, казалось, вновь обрел былое достоинство.
И тут из-за стола поднялся Дундертак. Он очень волновался. Его коротко стриженные волосы стояли дыбом и торчали в разные стороны, словно деревянные башмачные гвозди. Хриплым от волнения голосом он произнес:
— Черепаха!
Старик приложил ладонь к уху:
— Ты о чем, дружок?
— У него в кармане черепаха. Мне интересно, какая она из себя.
Все с любопытством посмотрели на поляка.
— У тебя, говорят, черепаха, — сказал старик. — Мальчик хочет посмотреть на нее.
Вальтер полез в правый карман своей куртки.
— Совершенно верно. У меня с собой черепаха. Это мой единственный друг!
Дундертак едва сдерживал нетерпение.
Но предмет, который матрос вытащил из кармана, совсем не был похож на живое существо. Скорее он напоминал кусок грубой коры. И был совершенно круглый. Потому что черепаха втянула голову в панцирь.