Принцесса Сливового Аромата
Шрифт:
– Я могу пожаловаться Государю на покушение на мою жизнь? – осведомилась у своей высокой покровительницы Мей Фэн.
– У нас нет ни одного доказательства причастности членов семьи Тао к совершённому злодеянию, – со вздохом произнесла императрица Тинг и спросила: – Ответь, Мей Фэн, ты никому не говорила о том, что я собираюсь выдать тебя замуж за вельможу Чен Чао? Подготовка к твоей свадьбе велась мною в столь строгом секрете, что я ума не приложу, как генерал узнал о твоём готовящемся бракосочетании.
– Нет, никому! – отрицательно покачала головой девушка.
– Подумай, – настаивала императрица. – Возможно, за год ты случайно
Под давлением покровительницы Мей Фэн стала вспоминать все свои встречи за год и, в конце концов, вспомнила свой давний, почти забытый разговор с приятельницей из Запретного Города.
– Я поведала о своей будущей свадьбе императорской наложнице Сяомин, – призналась она.
Дыхание императрицы Тинг прервалось на мгновение.
– Глупая девочка, как ты могла ослушаться меня и болтать с посторонними о наших планах, когда я запретила тебе делать это! – простонала она. – Именно Сяомин рассказала врагам о твоём намечающемся брачном союзе с Чен Чао! По её вине злоумышленники напали на поместье Платанов, подожгли твой свадебный павильон и убили вельможу Чен.
– Не может быть, – не поверила Мей Фэн. – Сяомин моя подруга, как она могла предать меня?!
– Сяомин – шпионка Гунь, – ответила ей престарелая императрица. – Ах, Мей Фэн, не будь такой беспечной! Ты живёшь в постоянной опасности быть лишённой жизни! Малейший промах с твоей стороны грозит тебе смертью! Если Тао Нань и его кузина смогут захватить тебя, они непременно осуществят родовую месть самым жестоким способом, и ты умрёшь в невыносимых мучениях.
С этим утверждением императрицы Тинг трудно было спорить. Ходили слухи, что генерал Тао настолько возненавидел последнюю представительницу враждебного ему рода Лю, что приказал вырубить в своем саду все сливовые деревья, напоминающие ему о ней. В блистательном гареме Запретного Города, где проживал император, велась более жестокая и беспощадная закулисная борьба, чем на полях многолюдных военных сражений; и невинные, ничего не знающие о ней люди погибали в ней первыми.
– И всё же я не понимаю, Великая Государыня, почему Сяомин предала меня, – растерянно пробормотала Мей Фэн. – Я всегда хорошо к ней относилась, поддерживала её во всём, у нас были общие интересы. Разве ей не выгодно дружить со мной?
– Наложница Сяомин – настоящая мать маленького принца Тао Мин, – объяснила Тинг. – Гунь бесплодна, и потому с разрешения Государя она усыновила ребёнка наложницы невысокого ранга. Сяомин согласилась отдать своего сына Гунь, поскольку её семья не имеет значительного влияния при дворе, а за фавориткой моего сына стоит генерал Тао Нань. При его поддержке сына Сяомин обязательно объявят наследником престола Поднебесной. Твой двоюродный племянник Лю Цзинь может остаться ни с чем и его могут даже убить, чтобы он не был угрозой для потери влияния клана Тао. Вот почему Сяомин рьяно поддерживает Гунь – она также возвысится, если её сын займёт императорский трон. У тебя ещё есть вопросы?
– Нет, Великая Государыня, мне стали понятны многие тайны императорского двора, – прошептала Мей Фэн. – У Сяомин имелась весомая причина вредить мне. Я очень виновата, что ослушалась вас, и прошу меня простить.
Великая Государыня не слишком поверила в раскаяние Мей Фэн, поскольку хорошо узнала за последние два года её природное своеволие и беспечность. В минуты опасности девушка становилась собранной и энергичной, и стоило
– Позовите ко мне Главного Евнуха Вэн Го, – велела императрица начальнику стражи, охраняющей Дворец Ослепительного Счастья.
Приказ престарелой властительницы был незамедлительно выполнен. Едва Тинг неспешно отпила из тонкой фарфоровой чашки три глотка зелёного чая «Маофэн» с гор Хуаншань, как Главный Евнух уже вошёл в её роскошные покои и ничком упал на колени, почтительно коснувшись лбом циновки на полу.
– Жду вашего повеления, Великая Государыня, – тихо сказал он.
– Ничтожная наложница Сяомин вызвала мой гнев. Избавьтесь от неё удушением шёлковым шнурком, – велела императрица-мать.
– Будет исполнено, – снова поклонился Главный Евнух.
Первым побуждением Мей Фэн стало пасть на колени перед Государыней и молить её пощадить Сяомин. Ей приходилось видеть совершенно посиневших, задушенных палачом людей, и это было страшно! Её доброе сердце не могло смириться с предстоящим убийством подруги, пусть даже та жестоко предала её. Она знала, что обитательница павильона Павлоний была единственным ребёнком у своих родителей и гибель дочери непременно станет большим горем для этих одиноких стариков. К тому же у Сяомин имелось смягчающее обстоятельство – она всё сделала ради блага своего сына, и ради него решилась на рискованное противостояние воле Великой Государыни.
В своей речи Мей Фэн решила упомянуть свою бабушку, чтобы смягчить гнев императрицы Тинг.
– Великая Государыня, моя бабушка Жоу утверждала, что все люди одинаковы по своей сути, различны обстоятельства, в которые они попадают, – тихо сказала она, подняв на престарелую императрицу свои лучистые глаза.
– Что ты хочешь этим сказать, барышня Лю? – искоса взглянула на неё её царственная покровительница.
– Люди полностью зависят от обстоятельств и поступают согласно им. Никто от рождения не является злым или добрым. Если по воле судьбы тьма Зла падает на лицо человека, он кажется тёмным, если его освещает свет Добра, он делается светлым, – объяснила девушка и, встав на колени, трижды низко, до пола, поклонилась вдовствующей императрице, говоря: – Сяомин ошиблась, Великая Государыня, простите её! Дайте ей шанс раскаяться в своем преступлении и встать на истинный путь добродетели!
– Твоя бабушка была слишком добра – она ни о ком не могла сказать плохого слова, и всем искала оправдание. А ты, Мей Фэн, наивна как новорожденный котенок, если веришь в чистосердечное раскаяние преступников! – в сердцах сказала императрица Тинг. – Пойми, я не только мать Государя Чжуна, но также Мать всей Поднебесной и должна поддерживать всеобщий порядок! Если я буду снисходительна к виновным, в стране воцарится хаос, ведь злодеи утратят страх перед законным возмездием. По вине Сяомин погибло много людей, ты сама спаслась от огня и меча убийц только чудом. Я не могу помиловать ее. Смертный приговор остается в силе! – кончила свою речь вдовствующая императрица, обращаясь к Главному Евнуху.