Принцесса Сливового Аромата
Шрифт:
– Будет исполнено, Великая Государыня, - вторично низко поклонился Вэн Го и, пятясь, вышел из приемной императрицы Тинг.
Здравый смысл подсказал девушке, что больше просить прощения для виновной подруги нет смысла. Сильные мира сего не прощают, если подданные нарушают их великие планы и императрица Тинг только сильнее разгневается на нее и ей придется понести суровое наказание за противодействие ее высочайшей воле. К тому же Сяомин в самом деле заслуживала кары за свое предательство. И Мей Фэн подавила свой печальный вздох, принимая казнь Сяомин как неизбежность.
После казни Сяомин прошло два дня, но никто в гареме не упоминал о её смерти. Этой молодой
После погребения тела Сяомин опечаленная девушка вернулась во Дворец Ослепительного Счастья, желая доложить Великой Государыне, как прошла траурная церемония. Императрица Тинг рассеянно кивнула головой в ответ на её доклад. Другие помыслы занимали её: она не могла отвести взгляда от светло-жёлтого свитка с каллиграфией, лежащего перед ней на лакированном чёрном столике.
– Смотри, Мей Фэн, принц Лю Цзинь прислал мне собственноручную надпись иероглифов, означающих «здоровье и долголетие», – с улыбкой сказала престарелая императрица, явно гордясь успехами своего любимого внука.
Мей Фэн тоже взглянула на надпись и ахнула от восхищения.
– Какой изящный почерк, иероглифы очень умело начертаны в стиле мастера «кайшу» Ван Сичжи, Великая Государыня! – со знанием дела сказала она. – Даже многим придворным не под силу написать иероглифы в стиле Мастера, а Второму принцу едва минуло двенадцать лет. Поразительно!
– Да, многие учителя Второго принца хвалят его почерк. Несомненно, он станет одним их самых выдающихся каллиграфистов нашей династии и лучшим Императором, которого знала Поднебесная, – довольно произнесла императрица Тинг, снова принимаясь рассматривать дорогой её сердцу свиток с добрыми пожеланиями здоровья и долгой жизни бабушке от внука.
«Какая пёстрая жизнь! Одни радуются успехам своих детей и внуков, другие горюют от вечной разлуки с ними», – невольно подумала Мей Фэн, вспоминая плачущих у гроба дочери родителей Сяомин.
Императрица Тинг внимательно посмотрела на умолкнувшую воспитанницу и верно поняла причину грусти в её глазах.
– Не горюй, Мей Фэн, – сказала она, ласково потрепав девушку за щеку. – Трудности с Сяомин уже в прошлом, так оставь их в прошлом. Я всё сделала для того, чтобы обезопасить тебя от её происков. Если не будешь больше плакать по ней, я сообщу тебе радостную новость.
– Что это за новость, Великая Государыня? – невольно заинтересовалась Мей Фэн.
– Я послала письмо гогуну Цай Юню с согласием на ваш брак, – с улыбкой ответила её покровительница. – Так как вы оба любите друг друга и оба просили меня об этом супружестве год назад, то я, подумав вчера об этом деле, решила дать согласие, ведь Чен Чао больше нет в живых.
– О, Великая Государыня, – это самая лучшая новость в моей жизни!!! – воскликнула Мей Фэн, вне себя от счастья.
– На самом деле, брак с гогуном Цаем не так хорош, как с вельможей Ченом – мой правнук слишком мягкий нравом, и он даже наполовину не так влиятелен, как вельможа Чен, но всё же ты обретёшь в его лице опору для себя, когда меня больше не будет в живых, – заметила её царственная собеседница.
– О, Ваше Величество,
– Это хорошо, Небеса непременно прислушаются к молитвам такой чистосердечной девушки, как ты, и они помогут мне в болезни, – одобрительно отозвалась старая императрица и снова потрепала Мей Фэн по щеке. – Ну, дорогая, беги к себе. Готовься к встрече с женихом, подбирай себе наряды.
Мей Фэн согласно кивнула головой и, ликуя, поспешила в свой павильон Сливового Аромата готовить праздничную одежду.
Цай Юнь тоже весьма обрадовался возможности вступить в брак с полюбившейся ему юной красавицей. Он давно мечтал жениться по любви, и по этой причине не вступал в брак и не брал в свой дом наложницу. Судьба вознаградила его за терпение и верность мечте в виде милости императрицы Тинг, и молодой гогун немедленно приехал в столицу и попросил о немедленной встрече со своей невестой. Его царственная прабабушка охотно позволила ему увидеться с его избранницей после утренней дворцовой службы Мей Фэн. И молодой человек, терпеливо прождав девушку полдня во Дворце Ослепительного Счастья, получил желанную возможность увидеть, как любимая спешит к нему, быстро семеня своими маленьким изящными ножками по садовой дорожке. Широкие пышные рукава её платья и лёгкие шёлковые юбки мерно колыхались при каждом движении, делая девушку похожей на быстро плывущее по небу облако; а её радостно сияющие глаза напоминали ярко блещущие летней ночью звёзды. После разлуки Мей Фэн показалась молодому внуку императора Чжуна ещё более красивой, чем прежде. Она уподобилась в его глазах самой пленительной небесной фее Яо-цзи – прекрасной средней дочери солнечного бога Янь-ди
После смерти в мире земных людей эта юная фея превратилась в красивое утреннее облако, свободно и беззаботно блуждающее над горными хребтами и ущельями; с наступлением же сумерек небесная красавица становилась порывистым вечерним дождём, изливающим свою печаль, причинённой одиночеством, горам и рекам. Путникам, которые засыпали в тех краях, где блуждал дух Яо-цзи, она навевала грустные чарующие сны о любви; и тот, кому она снилась, долго не мог забыть её, волнуемый любовным томлением.
– Мей Фэн, моя дорогая Мей Фэн, поверить не могу, что я увидел тебя наяву, – прошептал влюблённый юноша. – Для меня ты по-прежнему как прекрасный весенний сон, а твоя неземная красота, затмевающая луну и посрамляющая цветы, словно мимолетное видение, которое скоро должно исчезнуть.
– Великая Государыня позволила нам соединить свои судьбы, и тебе не нужно, Цай Юнь, опасаться нашей разлуки, – радостно проговорила Мей Фэн, глядя влюблённым взглядом на своего избранника.
Она взяла за руку жениха и повела его в беседку своего павильона Сливового Аромата для уединённого свидания. Сначала девушка угостила его чаем и изысканными сладостями, затем они принялись читать стихи, отражающие силу их любовного чувства и музицировать на музыкальной цитре гуцинь всю ночь напролёт под мерно шелестящими листьями клёна и полной луной, ярко освещающей весь ночной небосклон. Они были так счастливы вдвоём, что сделались недоступными для власти сна и старались в последующие дни как можно чаще встречаться друг с другом. Но им хотелось большего, и молодой гогун пригласил невесту в свой загородный особняк, желая насладиться её обществом без помех. Мей Фэн не раздумывая поспешила к императрице Тинг, после того как получила его письменное приглашение, и попросила её отпустить её на два дня.