Принцип Парето
Шрифт:
– Не торопи события, – отрезвляет Гриша. – Сейчас наша задача: обжиться здесь, привыкнуть к новому месту и помочь Тасе принять неожиданные изменения. А Парето… Это Парето.
Дни тянутся очень медленно, разбавляемые щебетанием Таси и успокоительными речами Гриши, который заверяет, что Парето всегда знает, что делает. Для этого человека не существует слепой неизвестности, в которую он врывается без предварительного плана. Костя просчитывает всё заранее, задолго до наступивших событий, которые, случатся в тот самый момент, когда ему необходимо. Я хочу верить в безграничную гениальность Островского, но
А затем происходит то, что разносит вдребезги всякую надежду на встречу с Островским. Читаю в интернете новость, что Константин Сергеевич Островский, не справившись с управлением, попал в страшную аварию, в которой погибли его жена и маленькая дочь, а он сам получил множественные травмы и сейчас находится под наблюдением врачей. Вскользь упоминается о ранее спланированном покушении и взрыве квартиры в центре города, а также о смерти первой жены Кости пятью годами ранее. Перед глазами стоит пелена. Если всё, что здесь написано – правда, то как я могу оставаться безучастной вдалеке от него? А если ему необходима помощь и поддержка, которой нет? Аронов поможет, да и Вика, но это не совсем то, чего желает Островский. Я уже видела его в состоянии болезни, не каждый способен выстоять перед его запросами.
Вновь напоминаю себе, что я в незнакомой стране, с другим именем, фамилией и обстоятельствами. Не могу сорваться и улететь в Россию из-за одного сообщения в СМИ. Неопределённость. Либо да, либо нет. Полутона уничтожают, а молчание Кости разрывает на части. Прошу Гришу позвонить Аронову, уверяя, что нуждаюсь хоть в капле информации, которая для меня станет шансом двигаться дальше, но телефон Альберта Витальевича молчит, как и номер Островского. Чёртов информационный вакуум, в котором я оказалась, сводит с ума.
Почему-то именно сейчас вспоминаю синие глаза Кости, которые с такой нежностью смотрели на меня в последний день. Он приходит каждую ночь, даруя возможность встречаться хотя бы во снах. Невероятная мука – скучать по кому-то и не иметь возможности увидеть.
Немного придя в себя и обдумав прочитанное в новостях, всё же прихожу к выводу: если по легенде Островский остался жив, при этом выведя нас с Тасей из игры, значит, партия не окончена, и, возможно, следующий шаг Кости станет финальным.
Глава 29
Резко сажусь на кровати и шарю рукой в темноте, находя телефон. Три часа ночи. Мы здесь почти месяц, и всё это время я сплю по несколько часов, брожу по дому, а затем снова силюсь уснуть, но тщетно. Днём одолевает усталость и сонливость. Разбитая и рассеянная не сразу реагирую на просьбы Таси и вопросы Гриши, а уж сходить за несколько кварталов в парк или на набережную – подвиг. Не помню, что снилось, но точно знаю – Костя, а точнее, неестественно синие глаза, которые заманивают меня каждую ночь и утягивают во тьму.
Со временем злость, что отправил меня за границу и выдал замуж за неизвестного человека, ушла. Теперь же меня сопровождают апатия и безразличие. А ещё нестерпимая тоска по Косте, которая выворачивает наизнанку. Хочется лезть на стену и выть, выместив скопившееся негодование на предметах в доме. Но что от этого изменится? А ещё я осознала, что не стоит звонить Аронову
Пару раз в неделю приезжает Серхат, чтобы узнать, как у нас дела и обсудить с Гришей важные вопросы, касающиеся бизнеса Островского в Турции. Оказывается, Костя перекинул активы на друга до поры до времени, и теперь он продумывает, как лучше поступить с делами.
Внутри пустота, которую я не могу заполнить заботой о дочке и успокоительными речами Гриши. Не знаю, что чувствует Костя, если вообще способен на чувства, но я бы хотела, чтобы он был хотя бы рядом. Хватит ли моей любви на нас обоих? Многие придерживаются такой позиции, но, в конце концов, равнодушие убьёт и мои чувства, оставив две уничтоженные души. Или мою одну.
– Лен, Серхат пришёл, – голос Гриши доносится из коридора.
А я не хочу его видеть, потому что раз за разом жду новостей об Островском, которых нет. Каждое его появление, как глоток воздуха, который у меня забирают, когда закрывается дверь. Окидываю взглядом стопку учебников, которую приобрёл Гриша. Не знаю зачем, но, чтобы занять себя чем-то учу язык и смотрю фильмы в оригинале, уже немного понимая о чём там говорится. Тася, что удивительно, уже через пару недель начала произносить целые предложения на турецком. Они с Гришей каждый день ходят в парк, где она общается с детьми и перенимает от них язык. Дочка говорит, что ей здесь нравится, потому что тепло, и светит солнце. Ну, хоть кого-то радует положение, в котором мы оказались.
Сижу минут десять, собираясь с мыслями, а затем иду в гостиную, где на диване расположился Серхат. Как правило, улыбчивый и позитивный, сегодня мужчина озадачен, со сведёнными к переносице бровями.
– Привет, Нур, – он выдавливает из себя улыбку. Меня ужасно раздражает, когда Серхат так меня называет, но говорит, что делает это специально, чтобы я привыкала откликаться на чужое имя. Скупо киваю, усаживаясь напротив. – Подпиши, – подталкивает ко мне стопку бумаг.
– Что это? – смотрю на листы, ничего не понимая, потому что всё на турецком.
– Я перевожу на тебя все дела Кости.
– На меня? Зачем всё переводить на меня? Что с Костей? – в груди огненным кольцом разрастается паника, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не начать кричать на Серхата.
– Мне нужно уехать, и я больше не могу вплотную заниматься его делами. Всё не так сложно: фабрика по обработке кожи и меха, ресторанный бизнес и сеть кондитерских.
Ухмыляюсь, услышав последний пункт. Словно Костя подгадал, когда женился на мне.
– Здесь всё на турецком, – перелистываю документы. – Я и половины не понимаю, тем более не могу взяться за дела Островского. Пара ошибок и он может остаться банкротом.
– Это точно не про него. Знаешь, сколько раз я думал: всё, нам кают, не выгорит. А через несколько недель всё налаживалось, и мы получали деньги. Затем уводили их в офшоры через подставные фирмы. Снова и снова по отработанной схеме. Ошибки возможны, но ты быстро научишься. Гриша говорит у тебя большие успехи по изучению языка, немного подтянуть и сможешь легко влиться в процесс.
– Что с Костей? – снова задаю вопрос, намерена в этот раз получить хоть крупицу информации.
– Он в тюрьме.