Принцип Парето
Шрифт:
– Нет, – Костя хмурится, превращаясь в уже знакомого Парето. – На году четвёртом сошла бы с ума от тоски. Уверена, ты бы без пары не остался. Такая, как, к примеру, Гронская, быстро бы прибрала к рукам стареющего красавчика. Кстати, на свидания не приходила?
– Не приходила. Да и плевать на всяких Гронских. Я о тебе думал. Эти мысли меня и вытащили.
– С трудом верится, – шепчу ему в шею. Вожу пальчиками по широкой груди, очерчивая каждый шрам. – Я в твои планы не входила.
– Так и есть. Не входила. Но я поддался эмоциям. Сначала твоим, а затем уже своим. Был уверен,
– Умнее самого Парето?! – удивлённо охаю. – Невероятно! – смеюсь, откидываясь на подушке.
– Ты играла по правилам, которые я сам создал. И выиграла. Сейчас я этому рад.
И Костя искренен. Нет привычного сарказма в голосе, а в глазах свет – яркий, прозрачный, ослепительный, – окутывает теплом, пробираясь под кожу и разливаясь по венам. Трепетный момент, который хочется задержать и насытиться сполна.
– Как ты оказался на свободе? Представил доказательства омерзительных деяний мэра?
– За меня сидит другой человек.
– Это как? – встряхиваю головой, до конца не понимая смысл сказанного.
– Обычно. У всех разные цели. И средства их достижения тоже разные. Кто-то работает, гробит своё здоровье, не спит ночами, вкладывает силы и добивается результата. А кто-то и пятнадцати лет жизни не пожалеет, чтобы потом выйти на волю невероятно богатым.
– Это же время! Единственное, что уходит безвозвратно – именно время.
– Не все осознают его ценность, Лена. Орлов ведь тоже был готов мотать срок под видом Воронова, надеясь, уверен, на огромную сумму. Он же сам тебе сказал, что хотел красивой жизни, и нашёл самый простой способ, чтобы осуществить желаемое.
– А мэр? – не унимаюсь, желая узнать, чем закончилась эта история для всех игроков.
Костя довольно ухмыляется, некоторое время гипнотизирует стену, а затем переворачивается вместе со мной и крепче прижимает.
– Всё испортила эмоциональная женщина. Примерно через месяц в охране Зарецкого появился новый человек Артём Воробьёв…
– Ну, даже я бы поняла, что это Воронов! – закатываю глаза и цокаю. Всё оказалось слишком просто.
– Мало того, что Рита поспешила избавиться от Ромы, сделала это грязно и непродуманно, так ещё и положенный траур не выдержала. С появлением Воробьёва была разыграна сценка любви с первого взгляда, и вот уже новый человек – жених дочки мэра и его правая рука. Быстро, да?
– Чересчур.
– На этом и погорели. Биографию сляпали на скорую руку, с кучей пробелов и несостыковок, за которые мы сразу зацепились. Роб продвинул куда нужно все собранные материалы, включая образцы ДНК и отпечатки пальцев. Так что, сидеть Воронов будет под своим именем. Он потянул за собой Зарецкого, не желая отвечать за всё в одного, а мэр меня. Лет восемь назад имел с ним общие дела. Но к этому я был готов
Покрываюсь мурашками, впитывая каждое касание. Бесконечная нежность, которую излучает Островский, подкупает. Я готова простить сотню ошибок, если они в итоге проложат ему путь ко мне. И вот я уже трусь о его ладонь щекой, прикрыв глаза, и тянусь к губам, а рука скользит к паху, обхватывая затвердевший член. Три месяца одиночества требуют реванша. Костя становится настойчивее и подминает меня, оказываясь сверху.
– Вообще-то, я чужая жена, – замечаю в перерыве между ласками.
– Уже нет, Лена.
– Отличная мы пара: дважды вдовец и трижды замужняя женщина, – едко замечаю, получая отклик от Кости в виде затяжного поцелуя. – Так кто я для тебя?
– Ты – мой свет.
Эпилог
– Мне обязательно лететь? – тащусь за Костей, торопясь на регистрацию рейса.
– Необходимо передать документы. Лично. Сам, как ты понимаешь, я пока лететь не могу. Ко всему у Алика сын родился, а мы толком не поздравили. Ты же сама хотела в Россию, насколько я помню?
– Хотела, – соглашаюсь. – С тобой.
Не знаю, что меня больше пугает: то, что, вернувшись, меня накроют воспоминания, или же опасения провести несколько дней без Островского. Два месяца после его возвращения, таскалась за ним подобно собачке, не выпуская из вида. Осознавала, что это неправильно и глупо, но ничего поделать не могла. Страх, что вновь останусь без него, столкнувшись с неизвестностью, овладевал мною. Костя не отталкивал, принимая и понимая.
– Всё по плану: прилёт, дальше дом Аронова, обсуждение дел, вылет обратно. В аэропорту встретит Гриша. На три дня он твой личный водитель. Мы с Таисией справимся, к тому же у нас есть няня. Не переживай, ладно? – Островский максимально тактичен и аккуратен, когда дело касается моей паники.
Но внутри неспокойно. К тому же несколько дней по утрам тошнит, а общее состояние оставляет желать лучшего. Я прошла курс лечения, а Костя контролировал посещение клиники и улучшения моего здоровья. Очень хотела второго ребёнка, стремилась к этому больше года, но сейчас, когда по всем признакам наступила долгожданная беременность, боюсь. Островский стал прекрасным отцом для Таси, но как он отнесётся к новости о собственном ребёнке? Гоню прочь навязчивые мысли, а через сорок минут частный самолёт поднимается в небо, чтобы доставить меня в Россию.
Смотрю в иллюминатор, уже тоскуя по Косте. Полтора года вместе, а каждый раз, словно первый. Во всём. Тяжело, со скрипом, Островский всё же открывается мне, делясь переживаниями, мыслями и воспоминаниями. Убеждена, как только он выскажется, получит возможность отпустить, полностью отдавшись настоящему. Иногда всё же Костя отгораживается от меня, размышляя о чём-то своём, но затем приходит, обнимает и лежит так пару часов. Я научилась читать его взгляды, безошибочно определяя настроение. Глаза – зеркало его души, а поступки громче слов.