Приснись мне, убийца
Шрифт:
– Козлов виноват! – сказал он упрямо и мрачно. – И вы напрасно играете в эти игры.
– Мне трудно с вами соперничать, – ответил Хургин. – За вами сила и средства государственной машины, вы всегда все делаете быстрее, чем я. Но быстрее – не всегда лучше. Особенно если цена этого «быстрее» – жизнь.
Он был уверен, что Козлова непременно расстреляют. Да и Большаков, похоже, думал точно так же.
– А вы нашли доказательства невиновности Козлова? – поинтересовался Большаков.
–
– Вот видите. – Упрек слышался в этих словах.
– Но надо искать! – горячо сказал Хургин.
– Где?
– Где-то рядом с Козловым! Близкие ему люди, родственники! Я очень хочу разыскать его отца.
– Зачем?
– Он может раскрыть нам глаза. Дать возможность как-то по-новому взглянуть на происходящее.
– Он никогда не видел своего сына. И ничем не может помочь.
– Откуда вы знаете?
– Мы допрашивали его.
Это было как удар молнии. Внезапно и наповал.
– Вы его допрашивали? – переспросил потрясенный Хургин. – Вы его нашли?
– Да. Он живет в Рязани, работает в строительном управлении. Семья, двое детей. И – ничего нового по интересующему нас делу. Он даже не знал, что у него сын. Вот так.
– Дайте мне его адрес!
– Зачем?
– Я прошу вас! Я хочу с ним поговорить!
– Не надо подменять собой следствие, – сказал Большаков с хмурым видом.
– Я поговорю с ним как частное лицо. Как врач.
Выглядело не очень логично, но тем не менее Большаков задумался.
– Я лишь хочу посмотреть, сильно ли они отличаются друг от друга – отец и сын. Мне, как врачу, это интересно, – не сдавался Хургин.
Хургин не знал, верный ли он выбрал тон. Большаков заглянул в лежавшую перед ним папку, набросал пару строчек на листке бумаги.
– Вот адрес его отца. Андрей Андреевич Полянский.
– Полянский? – переспросил доктор.
– Да. Мать дала Козлову свою фамилию.
Глава 32
Если бы пришлось устанавливать отцовство, то не понадобилась бы никакая экспертиза. Достаточно было взглянуть на Полянского, чтобы понять: это и есть отец Олега Козлова. Таким Олег будет в свои пятьдесят – с усталым взглядом и безвольно опущенными плечами.
– Я пришел, чтобы поговорить с вами о вашем сыне, – сказал Хургин.
Андрей Андреевич Полянский занимал небольшой кабинет в здании строительного управления. Кроме него, в кабинете были двое небритых мужчин в спецовках; при словах Хургина Полянский бросил на них быстрый обеспокоенный взгляд и торопливо произнес сухим, недоброжелательным голосом:
– Выйдите! Позже поговорим!
Мужчины поднялись демонстративно неспешно и удалились, обдав Хургина
– Я все в прошлый раз вашим товарищам рассказал, – произнес Полянский, когда они с Хургиным остались наедине.
Он принял своего гостя за сотрудника милиции. Доктор решил его не разубеждать – боялся, что иначе у них разговор может не сложиться.
– Ничего страшного, – сказал Хургин. – Еще побеседуем. У вас своя работа, у нас своя.
Видел по глазам собеседника, что тот его боится. Тридцать лет жил, ни о чем не ведая, и не то чтобы счастлив был, но в общем жизнь текла спокойно и размеренно, и вдруг в пятьдесят с лишним лет – совершенно ненужные волнения, какой-то сын, и милиция наведывается раз за разом.
– Итак, вы не знали о существовании сына, – проявил осведомленность Хургин.
Он перебрасывал мостик от предыдущей беседы, в которой сам не принимал участия, к сегодняшнему разговору.
– Не знал! – поспешно ответил Полянский, словно рапортовал, демонстрируя собственную непричастность к случившимся давным-давно событиям.
– И даже не было чувства – такого, знаете, неясного? Ничто не щемило в груди.
– Нет.
– Почему вы расстались с матерью Олега?
– Вы как-то так вопросы задаете…
– Как? – уточнил Хургин.
– С обвинительным уклоном.
– Вам показалось.
Полянский вздохнул.
– У каждого человека бывает в молодости период, когда все легко и просто, – сказал он. – Живешь в свое удовольствие. Учеба, друзья и девочки, девочки, девочки. Очень много девочек. Сходишься, расходишься и ни с кем не остаешься надолго. Обычное дело. У вас ведь тоже так, наверное, было? – заглянул вопрошающе в глаза собеседнику.
– Нет, – сухо ответил Хургин.
– Значит, мы с вами разные люди. Так вот, о девочках. Мы с Мариной были знакомы всего ничего, месяца три, не больше. А потом просто расстались, как это случалось со многими другими. И я даже не знал, что она беременна, не сказала мне ничего.
– И даже потом не пыталась с вами встретиться?
– А я уехал.
– Куда?
– Сюда, в Рязань. Познакомился со своей будущей женой и уехал. Она здесь жила с родителями.
Потому он и бросил Марину Козлову – из-за рязанской девушки.
– Вы учились вместе?
– С кем?
– С Мариной Козловой.
– Да. В строительном техникуме.
– Веселое было время?
– Очень веселое!
Полянский даже захихикал и поднял глаза к потолку, вспоминая те чудесные деньки.
– Мы не очень много времени уделяли учебе, если честно. Были более интересные дела.
– Любили посидеть в компании?
– Да.