Приворотное зелье на единственную

Бондаренко Ольга Ивановна

Нынешний побег мужчины от жены не был первым. Михаил дважды уходил и дважды возвращался под давлением тестя и Герасима в семейное гнездо. Герасим, выждав несколько дней, звонил и сухо напоминал про долг. Родион Прокопьевич Годеонов, возвращая блудного зятя, обычно добродушно говорил:

– - Ну что тебе надо, Миш? Никто же не запрещает, гуляй, сколько хочешь от жены. Кристине не говори. Но семью сохраняй. Я сколько лет так живу. А потом, ты единственный, кто смыслит в моей системе, реально помогает, а не только контролирует. Без тебя "Империю" я не удержу.

"Империей" называлась сеть крупных супермаркетов, разбросанных по П-вской и близлежащим областям. Магазины приносили хорошие деньги. И Михаил соглашался,

он вынужден был соглашаться, он был связан не только брачным контрактом с Кристиной, но и огромным долгом Герасиму. И мужчина возвращался к жене. Спал с ней от силы раз в три месяца, в промежутках имел многочисленные, но кратковременные связи с женщинами. Однако в последние дни желания провести приятные минуты наедине с какой-либо красавицей не возникало. Во-первых, Михаил уже несколько месяцев работал один, без тестя, поэтому сильно уставал. Во-вторых, два месяца назад, как раз перед отъездом тестя, Кристина, зло смеясь, сообщила, что подлила мужу в его любимое пиво приворотное зелье. И теперь этот плебей, так она назвала мужа, не сможет иметь дело с другими женщинами. Мишка тогда только посмеялся, что это полная ерунда. Но Криска, гордо подняв голову, удалилась в спальню, обронив, что теперь не она будет ждать мужа долгими вечерами, а муж приползет к ней на коленях, будет умолять о физической близости.

– - Ты знаешь, - закончила Кристина.
– Я считаю секс делом постыдным, недостойным человека благородных кровей, это скотское занятие нужно только для продолжения рода. Я пока не планирую рожать детей от тебя. И когда ты будешь валяться в моих ногах, умоляя о близости, я, может быть, окажу тебе милость.

– - Такого никогда не будет, - засмеялся Михаил.
– Ты знаешь, я могу в любое время, в любом месте, с любой женщиной. Зачем мне к тебе-то идти? У тебя вечно то звезды не благоволят, то благородная кровь протестует, то критические дни наступили, а то и просто очередная депрессия.

– - Зато у плебеев это скотская способность на первом месте, с первой попавшейся сучкой, - ответила Кристина, - например, во время собственной свадьбы, что там свадьбы - первой брачной ночи, лечь в первом попавшем месте на диван с подругой жены, лучшей сучкой института, потом продолжить за углом.

– - Элка была в отличие от тебя настоящая живая женщина, - не смутился Михаил, вспомнив их с Кристиной свадьбу.
– И благородства в ней побольше, и признаков высшей расы тоже. Настоящая дворянка! И рост, и внешность, и фигура! В ней настоящая порода чувствуется, не то что в тебе!

– - Врешь!
– взвизгнула жена, потеряв на секунду самообладание, но тут же взяла себя в руки.
– Она из дворовых девок... Хотя мне, княжне из рода Облонских, все равно. Но ты помни, что отныне ты сможешь заниматься сексом лишь с одной женщиной. Той, которая тебе предназначена свыше. Ведьма использовала очень сильное и древнее заклятие.

– - Ой ли? Передай своей ведьме, что её заклятие дало осечку на твоем муже, - язвительно отозвался мужчина и добавил со вздохом: - Сбросила бы с себя благородную дурь, Кристина, стала бы нормальной женщиной, родила бы детей, глядишь, и заклятие не нужно было бы трогать.

– - Ты кто? Как твоя фамилия?
– высокомерно отозвалась жена.
– Дубинец. Из крестьян! Я - Облонская. Княжна Облонская. Я никогда не буду рожать от плебеев по фамилии Дубинец.

Михаил не стал отвечать. Он давно устал от своей семейной жизни. Зачем Кристина в свое время добилась, чтобы они поженились? Оскорблять было ей некого, что ли? Когда-то слово "плебей", которое часто звучало в устах жены, мужчину сильно обижало и унижало. Теперь он научился скрывать свои чувства и смеяться над этим, что сильно раздражало жену. Впрочем, Михаил виноват сам во всем. Думать надо было раньше, когда на последнем курсе играл в казино.

В тот же вечер после ссоры

с женой Михаил снял номер в гостинице, пригласил красивую сотрудницу, которая давно ему строила глазки и была согласна на любые услуги. И к своему стыду уснул в постели, как убитый, дожидаясь партнершу из душа. Та обиделась и ушла. Через день неудача повторилась вновь. А потом опять. Михаил с ужасом думал, что стал импотентом. Ну, первые два раза уснул, спал мало по ночам, работы было много, а последний раз понял, что не сможет, и пришлось притвориться спящим. Мужчина обратился даже к врачу. Тот долго беседовал с ним, провел кое-какие тесты и успокоил его, сказал, что это психологические проблемы, что Михаил - настоящий мужчина, полный еще сил, что ему надо просто отдохнуть. Но отдыхать вместо Михаила неожиданно улетел тесть, который отличался поистине богатырским здоровьем и таким же любвеобилием. Женщин у Годеонова было еще больше, чем у Михаила. Криста же в эти дни милостиво распахнула двери своей спальни и сказала, что готова потерпеть несколько минут скотского положения ради мужа. Михаил внимательно посмотрел на неё: на жидкие, стянутые на затылке в узел белые волосы, узкий рот, совсем без губ, так, одна щель, на бесцветные водянистые глаза, тощую фигуру, прямые ноги, всегда широко расставленные, и с досадой отвернулся. Вот уж она точно не вызывала никакого желания. Мужчина стал одеваться, он решил, что больше не останется здесь. Вслед за ним с жалким лаем бросилась подобранная им собачка Сяпа. Кристина ненавидела это безобидное животное, она вообще ненавидела все, что было живым. Сяпа обычно пряталась от хозяйки в комнате Михаила, выбирала темный уголок или забивалась под кровать и тихонько сидела. Но по приказу жены животное выуживали щеткой из его убежища и стали выбрасывать на улицу. Тогда мужчина стал Сяпку всюду возить за собой. И сейчас жена поддала ногой худенькое тельце собачонки, что бежала за хозяином.

– - Криска, - остановился муж.
– Ты еще и дура. Злая, бессердечная дура. Если бы ты была сильнее меня, я бы тоже сейчас от тебя получил пинка. Ты бы и не вспомнила про свое благородство. Так? Ты трусливая и подлая. И на меня только тявкаешь. Никогда больше я не зайду в твою спальню. Ты мне противна! Я ухожу от тебя навсегда.

– - Скатертью дорога, - ответила жена.
– К деньгам больше не притрагивайся даже. Я звоню маме. Она быстро все сообщит Гере. Живи на свои плебейские гроши. Деньги Облонских не для тебя.

Мужчина не ответил, подхватил на руки собачонку и ушел.

Его банковские карточки заблокировали в этот же день. Он даже не успел нисколько снять денег, не рассчитывал на столь быструю оперативность Облонских. За гостиницу заплатить было нечем. Два дня Михаил прожил у Сашки Махнова, своего заместителя, исполнительного, но недальновидного человека. Можно бы было напроситься к одной из старых любовниц, но мужчина испугался: а вдруг опять ничего не получится. А Сашка давно набивался в лучшие друзья своему начальнику. На третий день Махнов с повеления Кристининой мамочки, Снежены Эдуардовны Облонской, стал вместо Михаила первым человеком в "Империи" Облонских в отсутствие Годеонова и попросил бывшего друга найти для ночлега новое место. Михаил попросил у него взаймы денег, но тот отговорился, что нет. Вот так и остался Михаил ни с чем: ни денег, ни друзей, и к женщинам не мог пойти.

Эту ночь мужчина провел в машине, в гараже. Потом вспомнил про дом покойных матери в деревне, что была в километре от пригорода П-ва, в деревне Соткино. Да и Лиза жила там, хотя в данный момент она была в отъезде.

– - Поеду в Соткино, - решил мужчина, - хоть крыша над головой будет. Хорошо бы, если Лиза уже вернулась. Где же Годеонов? Куда он пропал? Не звонит даже. Развалит все Сашка, развалит.

Но от Годеонова по-прежнему не было никаких вестей. Телефон постоянно был заблокирован.