Приворотное зелье на единственную

Бондаренко Ольга Ивановна

Любаша быстро отправила мужчину в ванну, даже заранее налила воды. Значит, ждала. Крикнула вслед, что дверь ванную не запирается. Но пусть Михаил не беспокоится, она не претендует на его невинность.

– - А могла бы, - пробурчал Михаил.
– Я нисколько не против. Прыгнула бы ко мне, вместе поныряли бы.

А четвероногая предательница Сяпка спала под боком старого жирного кота, на хозяина не прореагировала, только похрапывала во сне.

– - Правильно делает Сяпка. Я тоже сегодня буду спать не один и тоже под женским теплым боком, у Любаши, - думал мужчина, нежась в ванне, наслаждаясь теплом.
– И что же получается? Впервые я лягу в постель к женщине в её доме, а

не к себе приведу, не в гостиницу. Хотя нет. Я фактически не изменю своим принципам. Люба, я так думаю, постелет мне на диване. А я её туда и приведу, и уложу. Значит, женщина опять в моей постели. Все правильно. Я не меняю своих принципов.

Придя к такому решению, мужчина стал вылезать из ванной. Посмеялся над предложенным костюмом, но он был сухой и теплый. И тапочки широкие нашлись, только в длину были коротковаты. Так и сел Михаил за стол: в спортивных штанах по колено и необъятной футболке и розовых широких тапочках. Люба накрыла стол на кухне.

– - Ближе к холодильнику и плите, - смеясь, пояснила она.
– По телевизору уже все "Голубые огоньки" кончились. Время три часа. Сейчас опрокинем по бокальчику и спать. Я уже устала что-то.

Мужчина глянул на часы. Точно! Начало четвертого. А на кухне хорошо, уютно, стоит мягкий уголок, Михаил сел на него, окинул стол взглядом. А на столе! Он даже застонал от предстоящего удовольствия. Жареная курочка с румяной корочкой, горячая картошка, посыпанная мелко нарезанным укропом, хорошая, тонко нарезанная рыбка, салат оливье с вредным, так утверждала Кристина, майонезом. Словом, все запрещенные женой к употреблению продукты.

Шампанское пить не стали.

– - Я от него лопну, если еще хоть фужер выпью, - заявила Люба.
– Я на площади, наверно, ведро выпила. Шуба даже мала стала. А я сама, как тесто от дрожжей. Раздуваюсь на глазах.

Михаил смотрел на неё и автоматически отмечал, что Любаша уже не та худенькая студенточка, которую он опекал. Перед ним была женщина в самом соку, расцветшая самой настоящей женской красотой. Люба пополнела, налилась грудь, шире стали бедра. Да, после тощей Кристины Михаилу нравились все полные женщины. Но в Любе было всего в меру. А в целом женщина была такая уютная, такая домашняя в своем простом ситцевом халатике. Михаил опять почувствовал желание унести её на диван. Но и кушать сильно хотелось. Они выпили водочки и с аппетитом налегли на еду. Люба извинялась, что грела все в микроволновке, что не из духовки курочка, а это уже немного не то.

– - Ты что, - отвечал невнятно мужчина, поглощая удивительно вкусный салат, откусывая большой кусок курицы.
– Давно я не ел такой вкуснятины. Из чего ты такой оливье приготовила?

– - Секрет, - смеялась женщина.
– Тайна повара!

От сытной еды и тепла стало клонить в сон. Все-таки странно. И спать хочется, и мысль о сексе не дает покоя. Михаил помог Любаше раздвинуть диван, что стоял в зале, она постелила ему, выдала теплое одеяло, от окон тянуло холодом, пожелала спокойной ночи, ушла сама в ванную.

Принципам изменили оба.

Люба знала, что эту ночь она будет спать с Михаилом. Она это поняла еще в овраге, лежа рядом с мужчиной на снегу. Откуда была такая уверенность, она не могла сказать. Знала и все! И сейчас, когда мужчина уже устроился на диване, а Люба, принимая душ, думала только о Михаиле. Много лет назад она была настоящей дурой, любила ведь его, но заставила подавить свои чувства, пожелала счастья, когда он неожиданно решил жениться на Криске, даже

была на их свадьбе, кричала "горько", веселилась, дурачилась. Правда, в тот вечер она встретила будущего мужа, Кешку, который сразу прилип к ней, словно ждал этой встречи. С Кешкой Люба жила хорошо. И если бы он не умер, женщина никогда бы не вернулась в родные места. Но только никогда не понимал Иннокентий, насколько ему верное сердце досталось... Нет, о Кешке сегодня нельзя вспоминать. Сегодня Люба начнет новый этап в своей жизни. Ей нужен мужчина. К ней дважды присватывались после смерти мужа, но она была очень строга. Люба изменится сегодня, станет другой женщиной. Для этого и нужен Михаил. В голову вдруг пришла нелепая мысль:

– - Я всегда утверждала, если пущу мужчину в свою постель, то стану его женой. Наверно, поэтому и с Мишкой ничего не получилось. Он принципиально не ходил по другим постелям, всех тащил к себе. Только меня не тронул. А я сама не пошла. А сегодня получается: я Мишку к себе сама позвала. Но в роли мужа я его не вижу - он выбрал Криску. Она не отпустит. Облонские мертвой хваткой держат свою добычу. А с другой стороны, Мишка в моем доме, спит на диване. Я пойду туда. Значит, это все будет не у меня в постели. Все сходится. И я довольна, что наставлю рога девице благородных кровей - Кристине.

Люба вылезла из ванны и стала вытираться. Когда она держала уже в руках красивую шелковую ночную рубашку на тонких бретельках, дверь ванной резко распахнулась. Это был Михаил в нелепых старых спортивных штанах по колено:

– - Ничего не надо надевать, - хрипло сказал он и сделал первый шаг к женщине.
– Какая ты красивая!

Люба еще владела собой немного и решила поддразнить мужчину. Она лениво изогнулась, показывая себя со всех сторон, выставила вперед обнаженную полную грудь и напомнила своей грациозностью ленивую гибкую кошку. Это была последняя капля. Михаил перестал владеть собой окончательно, выхватил ночнушку и рук Любы, отшвырнул её в сторону, порывисто обнял женщину, сильно прижав её к себе, нашел губы и властно стал целовать их, рука его поползла вниз по спине женщины. Люба чувствовала, насколько он сильно возбужден. Буквально через минуту мужчина оторвался от губ, подхватил обнаженную женщину на руки. Спальня Любы находилась рядом с ванной. Она была ближе. Туда и шагнул мужчина с женщиной на руках. Он бережно положил её на кровать, скинул с себя остатки одежды, быстро лег рядом и опять обнял женщину. Давно Михаил не испытывал столь сильного возбуждения. Он только пару раз поцеловал Любу, руки еще не успели изучить её тело, женщина чувствовала его нетерпение, точно такое же нетерпение овладело и ею:

– - Иди ко мне, - прошептала она.
– Быстрее.

И сама скользнула под него.

Миллионы ярчайших звезд одновременно взорвались перед ними. Они еще долго лежали, прижимаясь, обнимая друг друга, боясь отпустить. Лишь потом Михаил не спеша стал целовать и ласкать женщину. Люба отвечала тем же. И никому из них не было дела до того, что они изменили своим принципам. Принципы - это глупость. А любовь, пусть физическая, это замечательно.

– - Это не сушеная рыба Криста, - мелькнула мысль у мужчины.

– - Это не вечно усталый Кешка, - успела подумать Люба.

Страсть вновь охватила их обоих. Оба спешили к наслаждению, к его пику, оба одновременно как можно теснее прижались друг к другу, испытывая все поглощающее удовлетворение.

– - Миша, мой Мишутка, - простонала женщина. - Ты лучший в этом мире.

– - Люба, моя Любаша, - прошептал мужчина.
– Ты прекрасна, ты лучше всех!

Они лежали, обнимая друг друга, боясь отпустить.

– - Ты замечательная женщина, - проговорил Михаил.