Призраки Пянджа

Март Артём

Так и получилось.

Леонов тоже откинулся на спинку стула. Задумчиво поднял взгляд к потолку. Поджал губы, подбирая слова.

— Знаете, что я вам скажу? — начал он наконец, — у старшего…

Леонов осекся и вопросительно глянул на Давыдова:

— Он же уже старший сержант, так, товарищ подполковник?

— Так точно, товарищ майор.

Леонов кивнул. Продолжил:

— У старшего сержанта Селихова есть удивительный дар: появляться в нужном месте и в нужное время. Вот так удивительно складываются обстоятельства, что Селихов

«возникает» там, где нужно, решительно берёт дело в свои руки и добивается успеха. Так он в критической ситуации одолел и захватил «призраков» Марджару и Молчуна. Так он захватил некоего Арсена Саакяна, который, как мы узнали с его слов, был завербован месяц назад неким членом отряда «Призраков» по прозвищу «Химера».

— Химера? — спросил Давыдов с некоторым отвращением.

Это слово оставило у него на языке неприятный привкус.

— Так точно, — кивнул Леонов, — если об остальных «призраках» мы уже имеем определённое представление со слов захваченных пограничниками членов отряда, то об этом «Химере» неизвестно почти ничего.

Давыдов, поигрывавший ручкой, отложил её. Задумчиво засопел.

— Так вот, — выдержав несколько театральную паузу, продолжал Леонов, — ни о внешности, ни о возрасте, ни о прошлом этого «Химеры» у нас нет представления. Нет даже имени. Насколько я могу понять, захваченные нами «Призраки» сами с ним почти не знакомы.

— Значит, он был куратором той операции, что предотвратили Селихов и пограничники с Шамабада три дня назад? — спросил Давыдов.

— Да. Так и было, — кивнул Леонов, — они не прошли через границу тайно. Хотели прошмыгнуть, используя крупную диверсию. Теперь не сработало и это.

Давыдов переглянулся с Арсеньевым.

Полковник молчал и, казалось, просто слушал.

— Однако, помнится мне, — начал Давыдов, когда понял, что полковнику КГБ нечего добавить, — вы посвящали меня в ваши планы. И планом было — заманить Призраков на Шамабад. Использовать дезинформацию о капсуле как повод, а заставу как ловушку.

— И план никуда не делся, — кивнул Леонов.

— Да только выходит так, — начальник отряда едва заметно улыбнулся, — что Селихов с пограничниками всячески препятствовал «Призракам» пересечь границу и попытаться проникнуть на Шамабад. Видится мне, что это идёт несколько вразрез с вашим планом, товарищ майор.

— Никак нет, — покачал головой Леонов.

Давыдов почувствовал вспыхнувшее в душе удивление, но не выдал его. Вместо этого он глянул на Арсеньева. Полковник улыбнулся и даже не попытался скрыть этой своей улыбки.

— «Призракам» нужно позволить пересечь границу. Нужно позволить подобраться к Шамабаду, — продолжал Леонов, — но по нашим правилам, не по их. Каждый их шаг должен быть у нас под контролем. А то, что они устроили на Бидо и в Московском — мы не контролировали. Селихов дал нам время подготовиться. Дал нам время продумать и реализовать дальнейшие шаги нашего плана.

— Операция «Ловец Теней», — наконец подал голос полковник Арсеньев, —

только набирает обороты.

— «Ловец Теней»? — вопросительно приподнял бровь Давыдов.

— Ряд мероприятий, продуманных нами на основании сведений и данных, что удалось выудить у захваченных пограничниками членов отряда «Призраков» и шпиона Арсена Саакяна.

— Мы узнали многое, — сказал Арсеньев, — узнали, какими методами действуют «Призраки». Узнали, где расположены некоторые их убежища и тайные тропы. Частично разведали состав отряда и изучили личности офицеров, состоящих в нём.

— Тогда, надо полагать, — повременив немного, сказал Давыдов, — Шамабад вам больше не нужен. Так?

Вопрос начальника отряда ввёл обоих офицеров КГБ в замешательство. Давыдов увидел это в их глазах. Подполковнику показалось странным, что они даже не попытались скрыть от него эту их эмоцию.

— Это почему же вы так думаете, товарищ подполковник? — спросил Арсеньев.

— Раз уж вам так много известно о «Призраках», — Давыдов пожал плечами, — тогда пошлите спецназ. Пусть пакистанцев захватят, и дело будет в шляпе.

Арсеньев сдержанно рассмеялся и покачал головой.

Давыдов нахмурился. Не понравилась ему такая снисходительная реакция полковника. Арсеньев это заметил, потому, всё ещё широко улыбаясь, произнёс:

— Извините, товарищ подполковник. Не сочтите за грубость.

— Позвольте узнать, — Давыдов сузил глаза, — что же такого смешного я сказал?

— Абсолютно ничего, — ответил Арсеньев, даже посерьёзнев. — Однако по вашим словам я понял, что вы плохо представляете, с кем мы имеем дело.

— По правде сказать, — поторопился вклиниться Леонов, чтобы увести офицеров от назревавшего конфликта, — что и мы до недавнего времени плохо себе это представляли.

— А теперь представляете? — строго спросил Давыдов.

— Теперь представляем, — кивнул майор. — Если Тарик Хан поймёт, что мы открыто ведём на него охоту, он затаится. Перестанет действовать в этом направлении и переключится на другие, так сказать, аспекты «Пересмешника».

— А «Пересмешник» надо пресечь, — только теперь по-настоящему посерьёзнел Арсеньев, — пресечь в зародыше. ГРУ уже работает над этим. Мы же должны обезвредить ключевые фигуры исполнителей. И первая из них — Тарик Хан.

— Так, — вздохнул Давыдов, — значит, вы и дальше собираетесь использовать моих парней как приманку?

— Родина требует, — пожал плечами полковник Арсеньев. — Они рискуют жизнью каждый день. Рискнут ещё раз.

Давыдов ничего не ответил. Только засопел и откинулся на спинку своего строгого кресла.

— И всё же у нас есть некоторые опасения, — сказал Леонов, развеивая начавшую было нарастать тишину, — относительно этого самого Селихова.

— Это какие же? — Давыдов снова нахмурился.

— Скажем так… — полковник не дал Леонову продолжить и заговорил сам, — больно уж он, этот Селихов, своенравный. А ещё чрезвычайно инициативный.