Про пальмы и пионерский галстук
Шрифт:
– Ой, а кто это?
– Приезжие, конечно! – Аня задумчиво посмотрела на передние парты. – Слушай, а как у тебя со зрением?
– Нормально. А что?
– Просто я подумала, ты маленького роста, и с этой парты тебе плохо будет видно доску. Вон, садись на первую парту с Леной Поповой, у нее как раз свободно.
– Мне и здесь все хорошо видно.
– Это пока. А потом как начнут на доске писать, так фиг разберешь. У меня и то еле-еле получается. Иди, давай я тебе помогу все перенести.
Аня схватила учебники и отнесла
– Смотри как замечательно все видно. Будешь сидеть прямо напротив доски. Можешь не благодарить меня.
Лена Попова что-то писала, низко нагнувшись над тетрадью. Падающие на стол учебники заставили ее отложить ручку и удивленно посмотреть на одноклассниц через толстые стекла очков.
– Лен, я тебе тут соседку нашла. Вы как раз очень подходите друг другу.
– Привет, ты не против, если я с тобой буду сидеть, – немного стесняясь спросила Света.
– Как хочешь, – Лена пожала плечами. – Только сразу предупреждаю: списывать я никому не даю!
– Я и не…
– Вот и славно, вы обязательно подружитесь, – Аня довольно похлопала девочек по спинам и пошла к себе за парту.
<4 сентября 1991г.>
Мне так плохо! Мама все время плачет. Часто кричит и ругается на власть. Потом начинает винить себя. Невозможно слушать ее стоны. Мне так плохо. Не знаю, как я правильно должна себя вести. Как помочь маме? Как ей сказать, что мне тоже очень плохо? Иногда так хочется на нее… Но я не должна. Это же моя мама. Что делать? Был бы папа, он бы подсказал. Хотя, если бы он был, такого не было.
<5 сентября 1991г.>
Временами будто какая-то чернота обступает меня со всех сторон. Манит к себе, завлекает и обещает покой. Я ее боюсь. Мне страшно.
<7 сентября 1991г.>
Прошла первая неделя в школе. Как бы я хотела рассказать об этом папе… Мне нравится новый класс. И учителя тоже хорошие. Особенно понравилась учитель по русскому и литературе Л.А. У нее необычный подход, сразу видно, что ученики ее очень любят. Она сказала, что мы часто будем писать сочинения прямо в классе, а потом их зачитывать вслух. Может, мне показать ей свои стихи?
В понедельник после уроков большая часть 8А пошла на море. Расположились на камнях возле волнореза или буны, как сами ребята его называли. У всех купальные костюмы уже были надеты под школьной одеждой. Только Света пошла переодеваться в кабинку. Она надела спортивный купальник и обмоталась большим махровым полотенцем. Кто-то вовсю резвился у берега, играя в догонялки, или понарошку боролся, давя на плечи друг друга и пытаясь опустить соперника под воду. Несколько мальчишек прыгали с буны «бомбочкой», плюхаясь об
Двое одноклассников, Света не смогла рассмотреть, кто именно, забрались на крышу аэрария и собирались спрыгнуть вниз. Остальные, бросив свои занятия и задрав головы, тут же начали следить за ними. Один из мальчишек вытянул руки над головой, оттолкнулся от края балясины, на которой стоял и прыгнул головой вниз.
– Кто это?
– Матюхин, кто же еще.
– Сумасшедший!
– Это же опасно очень!
Второй мальчик немного постоял, а потом развернулся и начал осторожно сползать вниз по деревянным опорам аэрария.
– А это кто такой смельчак? – усмехнулась Аня.
– Кажется, Алик Тулян.
– Почему-то я даже не удивлена, – Аня повернулась к морю, стараясь разглядеть плывущего Сашу.
К ребятам Алик и Саша подошли одновременно. Только Алик сухой и сконфуженный, а Саша довольный и весь в стекающих каплях воды.
– Что, Тулян, сдрейфил?
– Я просто высоты боюсь.
– Не очень-то и высоко там, – пожала плечами Аня. – Санек прыгнул и глазом не моргнул.
– Почему же? Моргнул, – часто заморгал, улыбаясь, Саша. – Если честно, высоковато там. Сколько, даже не знаю.
– Скорее всего десять метров, как на вышке в бассейне, – Света успела приблизиться к ребятам и стояла позади них.
Все удивленно обернулись.
– Это какая-то немецкая мода что ли? Не боишься, что полотенце на дно потянет? – Аня с ухмылкой посмотрела на укутанную в большое махровое полотенце Свету.
На всех девочках были надеты светлые футболки поверх купальников. Света смущенно улыбалась.
– Футболку надо сверху купальника, – Аня громко вздохнула, – чтоб на местных походить. А в этой махрушке ты точно на бздышку похожа. Есть футболка?
– Только та, в которой пришла.
– Надевай, она успеет высохнуть, не волнуйся.
Света схватила свои вещи и снова побежала в кабинку для переодевания.
– Ой, ну всему учить приходится! Как будто не в Германии жила, а в каком-то Крыжопинске, – Аня посмотрела на подружек и пожала плечами.
Света вернулась на пляж уже в принятом местными виде. Большинство ребят снова купались. На берегу остались только Аня, Саша и Алик.
– Ты случайно спортом никаким не занимаешься? – спросил Саша, оглядывая Свету.
– Занималась раньше. А что?
– Фигура выдает. Легкая атлетика?
– Прыжки в воду.
– Ни фига себе! – Алик даже присвистнул. – И че, с такой верхотуры тоже прыгала?
– Да.
– А слабо сейчас прыгнуть?
– Не уверена.
– Правильно, нечего выпендриваться! – нахмурила брови Аня.
– Я не выпендриваюсь, у меня даже разряд есть, первый юношеский.
– Что-то не верится, заливаешь, наверное.
– Я никогда не вру.
– Докажи! – Аня вдруг недовольно поджала губы.