Пробужденный
Шрифт:
Я позвонила обслуживанию номеров и оставила заказ, после чего вернулась на
веранду.
– Успел впитать солнце? – спросила я.
– Все, что мог.
– Отлично. Идем внутрь.
Он прошел за мной в мою комнату и с интересом смотрел, как я спешно хватаю
черный кружевной бюстгальтер с кресла и бросаю его и одеяло в мятую кучу на кровати.
– Твой завтрак скоро будет, примерно через полчаса. Я схожу в гардеробную отца и
подберу тебе немного одежды.
– Душ?
– Или лучше ванную?
– О. Да. Я люблю хорошенько отмыться.
– Отлично. Тогда я за вещами, а ванная – здесь.
Амон окинул меня насмешливым взглядом и ушел в ванную комнату. Я оставила его
там, а сама отправилась на поиски одежды.
Спальня и ванная родителей были намного больше моих, а их гардероб был и вовсе
необъятным. Я знала, что у Отца есть несколько старых футболок и джинсов на полке в
шкафу. Я подняла пару кроссовок и носков, майку, толстовку и легкую куртку и
вернулась в комнату родителей, когда поняла, что Амону понадобится и нижнее белье.
Я никогда не мечтала копаться в шкафу с нижним бельем отца, но еще сложнее было
понять, что подойдет Амону. Наконец, я остановилась на обычных боксерах и пошла в
свою ванную.
Когда я вернулось, мне показалось, что в комнату перенесся Ниагарский водопад.
Все краны были открыты на полную мощность. Амон стоял перед умывальником и
разглядывал свое отражение с удовольствием.
– Это ванная, - он смаковал каждое слово, - уникальна.
Я выключила воду в умывальнике.
– Видимо, так. Вот твои вещи. Ты хочешь принять душ или ванную?
– Что такое душ? – спросил он.
Когда я указала на душ в стиле спа с множеством отверстий для распыления и
потоков воды, Амон посмотрел туда, но повернулся к ванной, потянувшись к юбке. Он
начал развязывать узел на поясе.
Я сжала руки, резко развернувшись, и не сдержала вскрика, увидев в зеркале его
попытки раздеться. Быстро закрыв глаза, я сказала:
– О-ой, стой. Погоди, может, я хоть уйду?
– Зачем тебе уходить?
– Эм… Есть такая мелочь под названием скромность?
– Скром…ность?
– Да. Ну знаешь. Не показывать, чем тебя наградили египетские боги. Типа того.
– Не понимаю. А кто будет меня мыть?
Я не успела остановить хохот.
– А сам?
Все еще не открыв глаза, я добралась до умывальника, а оттуда и к двери.
– Амон, я понимаю, что в больнице тебя обслуживали медсестры, но я не готова
сделать это. Ладно?
Я точно слышала, как его юбка упала на пол, а потом хлюпнула вода, когда он сел в
ванную.
–
– Спасибо, - я попятилась так, чтобы видеть только его голову, и открыла глаза.
– Вот, - я подвинула ему халат и кусочек мыла. – Если захочешь струи воды, нажми
кнопку. Слева под твоей рукой.
Восхищение на его лице, когда по телу ударили струи, было бесценным.
– Полотенца висят слева от тебя. Еда будет через двадцать минут, - я закрыла за
собой дверь и прокричала. – И убедись, что выходишь одетым!
Я быстро прибрала в комнате, и вскоре принесли еду. Я встретила доставку у лифта, расписалась и забрала у него тележку. – Я позвоню, когда можно будет забрать, окей?
– Хорошо, мисс.
Я отвезла тележку на кухню и накрыла на двоих, достав молоко, разные соки и две
кружки горячего шоколада, что я заказала. Расставив тарелки с едой, я крикнула:
– Амон! Завтрак на столе! Ты оделся?
Я подпрыгнула, услышав его голос за своей спиной.
– У меня проблема.
– Ты меня напугал, - я обернулась и увидела, что он держит в одной руке обувь, а
другой удерживает брюки. – Не подошли? – спросила я.
Чтобы доказать это, он убрал руку, и штаны опасно поползли вниз. Я не видела
белых трусов под ними.
– Эм… Амон? Где остальная одежда?
– Я выбрал эту. Эта сильнее закрывает.
– Эм, я вижу. Хороший выбор, но я хотела, чтобы ты оделся во все.
– Все вещи? – его глаза скользнули по моему телу, облаченному в пижаму. – Но на
тебе мало одежды.
– Эта одежда для сна, но днем я ношу вещи, похожие на те, что дала тебе.
– Ладно. Может, сначала я поем, Лили?
– Конечно. Садись.
Пока он садился, я открывала блюда. Ароматный пар поднимался над ними, когда я
убирала куполообразные крышки.
– Вот. Ты ешь, а я оденусь. И принесу тебе оставшиеся вещи, ладно?
Амон смотрел на еду расширившимися глазами и смог только кивнуть в ответ.
Отвернувшись к двери, я улыбнулась. Мои родители удивятся, увидев, сколько еды я
заказала на один прием пищи, но это стоило выражения лица Амона. Он хотел пир, он его
получил. Самое ценное в списке.
Он был сейчас окружен яйцами, приготовленными восьмью разными способами,
порезанной запеченной и жареной картошкой, печеным окороком, колбасой, беконом, бисквитами с медом и тающим маслом, карамельными яблоками на кексах, покрытых
кремом, тостами с крем-брюле, корзинкой круассанов, булочек и маффинов с черникой.
Вряд ли для него не найдется ничего подходящего здесь.