Процветай
Шрифт:
Еще слишком рано. Недели идут, но, думаю, у меня еще есть немного времени, прежде чем я начну выдавать себя.
Ло заправляет прядь моих волос под пушистую шапочку, а затем его пальцы касаются чувствительной кожи на моей шее. По моим рукам пробегают мурашки. Я вздрагиваю и хватаюсь за его бицепсы.
— Я счастлив, что ты здесь, — шепчет он.
Счастье — это лучше, чем просто радость. Оно ярче и полнее, и я хотела бы испытывать его чаще, но в большинстве случаев я всегда ощущаю это с ним.
—
Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, и улыбка играет в уголках его губ. Возможно, мне не удастся так легко получить этот поцелуй. Я пытаюсь сократить расстояние, но он быстро отстраняется, а затем целует меня в лоб.
— Не торопитесь, — говорит Коннор.
Я краснею, но когда мы оба поворачиваем головы, Коннор стоит посреди музея, прижимая телефон к уху. Роуз потягивает кофе со льдом и смотрит на дешевую фигурку инопланетянина.
— Мы остановились в Розуэлле, потому что Лили и Ло хотели увидеть инопланетян, — говорит он. — Они потратили четыре часа в музее, простите, я имею в виду в этом пропагандистском дерьме.
Потратили. Значит, мы собираемся уезжать, я так понимаю. А ведь мы даже не дошли до самого большого экспоната в конце музея. Там ещё осталось много инопланетных вещей, которые можно посмотреть.
Ло обхватывает меня за плечи и коротко смеется.
— А ты заставил нас провести три часа на кладбище, — говорит он Коннору. — Кто из нас самый странный, любовь моя?
Коннор ухмыляется, ослепительно белой улыбкой, слишком красивой, чтобы на нее смотреть.
— Это было военное кладбище, — говорит он собеседнику по телефону, вероятно Райку. — И мы с Роуз искали наших предков.
Так и было. Ботаники пытались найти своих когда-то пропавших семиюродных родственников.
— Я выиграла, — говорит Роуз, повышая голос, чтобы Дэйзи и Райк могли слышать. Она размешивает лед в стакане. — У меня на три мертвых родственника больше, чем у Коннора, — теперь они разговаривают глазами, и это мне определенно нравится.
— Следуй за мной, — шепчет Ло, его дыхание обжигает мою кожу, и он показывает головой на большой экспонат за стеклянной стеной: Инопланетянина на носилках.
Я улыбаюсь и сжимаю его руку.
Мне хочется верить, что эта поездка закончится хорошо, но между Ло и Райком по-прежнему сохраняется огромная неразрешенная напряженность.
59. Лорен Хэйл
.
2 года: 02 месяца
Октябрь
Не так давно мы остановились на заправке. На кассе в ряд была разложена жёлтая пресса. Крупные жирные заголовки все еще маячат перед глазами, как ослепляющие красные фары. Я не могу от них избавиться.
Интервью
— Ло, притормози, — говорит Лили, пытаясь догнать меня, пока я мчусь как можно дальше от парковки. В воздухе клубится красная пыль, мои ботинки взбивают грязь Юты. Несколько пар разбредаются по туристической тропе, и я сворачиваю в сторону этих красных скальных арок. В моей крови бурлит адреналин.
— Я не хочу его видеть, — кричу я ей через плечо, замечая, что Роуз и Коннор следуют за мной более медленным шагом. Роуз чуть не падает, зацепившись каблуками за камень, но Коннор поймал ее за талию и прижал к груди.
Она дышит, широко раскрыв глаза, как будто чуть не свалилась с горы или что-то в этом роде.
От другого заголовка у меня в голове закипает.
Зависимость Лили Кэллоуэй: может ли это быть связано с сексуальной травмой, полученной от отца ее жениха? Я уже видел эту теорию в другом таблоиде, но напоминание об этом — оно разорвало что-то внутри меня, что я не могу починить.
— Ло, — говорит Лили, прижимаясь ко мне.
— Я не могу... — я чувствую, как у меня сводит скулы. Через несколько минут Райк и Дэйзи должны встретиться с нами у начала пешеходной тропы. — Он неоднократно лгал мне, — говорю я Лили, и мои ноги сами несут меня вперед. Не останавливаются. Я возвращаюсь к своему курсу, устремляясь все дальше и дальше. — Хочешь слушать его — прекрасно. Мне надоело притворяться, что между нами все в порядке.
Это не так. И не было с тех пор, как я нарушил свою трезвость.
— Это отстой, — говорит она, стараясь не отставать от меня, тяжело дыша. — Они и мне ничего не сказали.
Последний таблоид задел меня больше всего. От него я не могу избавиться, как бы сильно ни старался.
Райк Мэдоуз и Дэйзи Кэллоуэй застуканы целующимися! На снимке, сделанном возле Башни Дьявола, горного массива в Вайоминге, она сидит у него на плечах, ее волосы с розовыми, фиолетовыми и зелеными прядями доходят до ключиц. Ее голова опущена, их губы соприкасаются, они улыбаются.
Они выглядели счастливыми.
Я поворачиваюсь к Лили, и она бьется прямо об мою грудь.
— Что мне делать? — спрашиваю я и моя грудь гневно вздымается. — Дать ему поблажку? Сказать, что все в порядке? — я указываю на землю. — Но всё не в порядке. Я доверял ему! — я усложняю жизнь Райку — быть моим другом, быть моим братом — но он не видит, сколько я ему дал, насколько я его впустил в свою жизнь и как чертовски сильно я его любил.
— Может, вы оба сядете и все обсудите, — торопливо говорит она, протягивая мне руку.