Процветай
Шрифт:
Я открываю заднюю дверь и забираюсь первой. Коннор мягко укладывает Ло рядом со мной, его голова лежит у меня на коленях. Я концентрируюсь на том, как поднимается и опускается его грудь, так незаметно, что это трудно заметить. Просто продолжай дышать, Ло. Я убираю его волосы с лица, и к тому времени, как Коннор закрывает пассажирскую дверь, мы уже мчимся к больнице.
В тишине машины проходят минуты, прежде чем кто-то заговаривает.
— Он был моим, — говорит Коннор. С заднего сиденья я не вижу его выражения, но он
Роуз протягивает руку Коннору и держит его за руку между их сиденьями.
Я целую Ло в лоб. Ты дождешься меня, Лорен Хэйл.
— Обещай мне, — шепчу я, смаргивая слезы. Я могу пытаться держать его как можно крепче, но в конце концов он может вырваться из моих рук в любой момент. Он может уплыть без меня.
Пожалуйста, только не сегодня.
47
. Лили Кэллоуэй
.
1 год: 07 месяцев
Март
Я забыла, что на мне только трусики и просвечивающая майка. И мне было абсолютно все равно. Хотя персонал больницы заставил меня надеть синий халат. Я придвинула стул так близко к кровати Ло, как только могла, и держу за руку, в его кожу воткнуты трубки, которые идут к капельнице с жидкостями.
Ему промыли желудок. Теперь ему нужно только очнуться.
— Ты не должен был держать алкоголь в этом гребаном доме! — кричит Райк.
— Я принес его домой после корпоративной вечеринки. Я не думал...
— Ты живешь с алкоголиком, Коннор! Неужели он тебе безразличен? — их тени возвышаются за серой занавеской в уютной больничной палате с кушеткой и ванной. Дверь закрыта, так что, надеюсь, их никто не услышит в коридоре.
— Я знаю, что ты расстроен...
— Ты должен быть расстроен! — его голос дрожит, а тень ходит взад-вперед, в то время как Коннор остается неподвижным на одном месте. — Ты хоть понимаешь, что ты сделал?! — пока Райк смотрит прямо на Коннора, наступает самая длинная пауза в истории пауз.
А потом их фигуры сталкиваются, силуэт Райка грубо толкает Коннора. Что-то падает на пол, а Коннор защищается, отталкивая Райка. Мое сердце бешено колотится, особенно когда локоть или рука задевает занавеску. Я ничего не вижу, правда.
Больше всего меня удивляет, что Коннор не отговаривает Райка. На этот раз он позволяет брату Ло напасть на него. Более агрессивная тень прижимает другого к стене, оба тяжело дышат.
— Я ему доверял, — говорит Коннор низким голосом.
— Ты не можешь доверять гребаному алкоголику, — рычит Райк.
— Я доверял моему другу, — возражает Коннор. — Я вижу его каждый день, Райк. Если бы я знал об обвинениях, то
— Знаешь, что я, блять, думаю? — спрашивает Райк, приходя в ярость. — Я думаю, тебе нравится быть супергероем для моего брата. Думаю, тебе нравится, как он смотрит на тебя — будто ты неуязвим. А он стоит под тобой, слабый, ищущий руководства, и ты пользуешься всем этим...
— Прекрати, — решительно говорит Коннор, и я вижу, как вздымается его грудь.
— Скажи мне, что я не прав, — говорит Райк. — Скажи мне, что ты не уничтожаешь его.
— Я люблю его, — говорит Коннор с такой убежденностью. — Я бы никогда намеренно не причинил вреда Ло.
Дверь внезапно распахивается, и парни тут же расходятся.
Слышен стук каблуков. Роуз останавливается на полпути в комнату.
— Если я чему-то помешала, то, может быть, вам двоим стоит осознать, что вы ссоритесь на глазах у моей младшей сестры. У нее, знаете ли, блять, есть уши, — Роуз сегодня обронила больше ругательств, чем обычно. Я почти задаюсь вопросом, не передается ли ей влияние Райка. Она отодвигает занавеску, и все смотрят на меня.
Слезы высохли, моя рука сжата в ладони Ло. Я просто жду, вот и все.
У Роуз в картонной подставке четыре порции кофе, и она подходит ко мне, передавая одну.
— Доктор Бэннинг хотела, чтобы я спросила, думала ли ты вообще о сексе.
Мой психотерапевт. Я разговаривала с ней совсем недавно. Мои щеки краснеют, а глаза перебегают на Коннора и Райка, которые непоколебимо стоят у изножья кровати.
— Нет, — шепчу я. Мне было грустно, и обычно я справляюсь с этим с помощью секса. Но не в этот раз. Я подавила все мысли об оргазме, о том порыве, который унесет меня отсюда. — Ло был рядом со мной столько месяцев, — произнесение этих слов вслух делает их невыносимо реальными. — Я хочу быть сильной ради него, — теперь моя очередь. Я готова к этому.
— Я горжусь тобой, Лили, — говорит мне Роуз и даже дарит улыбку. Когда она поворачивается к ребятам, они оба протягивают руки, чтобы забрать кофе. Она прижимает картонную подставку к груди. — Никакого кофе ни для кого из вас. Пока вы не перестанете ссориться из-за того, в чем никто не виноват.
— Роуз права, — тихо говорю я. — Ло не хотел бы, чтобы вы ссорились из-за этого. Он будет винить себя, если проснется и услышит, как Коннор и Райк ссорятся.
Они все спрашивали меня, правдивы ли эти обвинения. Мы узнали о них примерно в то же время, когда врачи начали промывать ему желудок. Я ответила, что нет. Я даже на секунду не могу поверить, что это правда. Ло сказал бы мне.
Роуз и Райк выглядели сомневающимися. И мне было больно думать, что наши собственные друзья, его брат, возможно, никогда не поверят в правду. Мы оба известные лжецы. Трудно принять все, что мы говорим, как факт. Так что я понимаю, но от этого не становится менее больно.