Проданная зверю
Шрифт:
Я не интересовалась камнями и украшениями, но когда мою шею плотно обнял ошейник из белого золота с черным непроницаемым камнем в центре — у меня сперло дыхание. Этот бриллиант обладал такой энергетикой, будто был живым, как… зверь. Я будто почувствовала руку на горле… Уверенность как ветром сдуло, дыхание стало тяжелым, а в груди забился страх…
12
Блеск в глазах Дьюмена стал ярче. Я впервые задумалась, отпустит он меня после съемки вообще? Что потом?
И, будто услышав мои вопросы, Дастин наклонился ближе:
— Я не отдам тебя ему, — прошептал мне на ухо, и кожа покрылась мурашками.
Но стоило бросить взгляд на двери, и ноги едва не подкосились. Я не рухнула под тяжестью бриллианта только потому, что мне будто штырь вогнали в позвоночник.
Я не знаю, как. Но я точно знала — это он.
В дверях стоял мужчина. Такой, что на его фоне мерк даже бриллиант у меня на шее. Нет, он не сверкал. Но он завораживал энергетикой, закручивая вокруг всеобщее внимание. Куча народу вокруг притихла при его появлении. Черный костюм и режущий взгляд. Я не видела цвета его глаз, но того, как он смотрел, было достаточно, чтобы начать задыхаться.
Лет тридцать пять на вид, короткие светлые волосы и губы… Такие не забудешь, когда они — все, что можно было рассмотреть помимо черной маски. Когда он подошел к нам с Дьюманом, у меня, казалось, уже даже сердце не колотится.
— Мистер Дьюман, — изогнул губы посетитель, но смотрел только на меня.
— Мистер Хауэр, — оглянулся Дьюман, замечая гостя. — Какой сюрприз.
Мужчины пожали друг другу руки, а я облизала пересохшие губы. Бриллиант на шее будто потянулся к себе подобному, а следом потянул и меня.
— Да…
От его «да» ноги сами сжались, а перед глазами поплыло на короткий миг.
— Какими судьбами? — Дьюман не был рад визиту, но, вероятно, и в звериной среде имелись какие-то правила приличия, очень смахивающие на человеческие.
— Мне нужно что-то особенное, мистер Дьюман, — и его взгляд снова оказался на моем лице, тут же изящно соскальзывая на шею, — для особенной женщины…
— Слышал, что у вас скоро помолвка, — натянуто улыбнулся Дьюман, — поздравляю.
— Спасибо…
Я чувствовала, он смотрит на меня, но не могла больше отвечать ему тем же.
— Я прошу прощения за вторжение, — продолжал тот, кого Дьюман назвал мистером Хауэром, — но мне сказали — вы на работе, а я только прилетел из Аккуина…
— У меня съемки новой коллекции, — повел рукой в сторону софитов Дьюман, — но для вас я всегда свободен. Кофе или что-то покрепче?
— Можно кофе, — я чувствовала, он улыбается. — Я не помешаю?
— Конечно, нет, Аарон, прошу…
Аарон.
Теперь я знала имя.
—..Продолжайте! — приказал Дьюман, уводя гостя в сторону дивана, а ко мне подлетел Кейв в сопровождении визажиста со стилистом. Все они разом развили вокруг бурную деятельность, но меня будто вынесло
Я смотрела в спину зверю и дрожала.
Не знаю, почему, но из этих двоих зверем был скорее тот, который оставил мне метку. Дьюман стоял рядом, они о чем-то говорили, но я ясно видела — не дотягивает он до своего собеседника. И разница между ними была такая же, как между этим бриллиантом у меня на шее и стеклянным камнем, что украшает холл на постаменте за дверью. Да, искусно подсвеченный и в правильном антураже он кажется дорогим и притягательным, но по сути остается стеклом.
Гость Дьюмана двигался с нечеловеческой грацией, будто перетекая в пространстве. И каждое его движение вызывало внутри пульсацию вороха эмоций. Зачем он пришел? Если за мной — что тогда за спектакль?
— Малышка, работаем, — позвал Кейв.
Следующие полчаса были самые тяжелые в моей карьере. Каждая вспышка казалась выстрелом. Я чувствовала взгляд зверя и уже не играла шлюху — я ей была. Метка на шее мягко пульсировала теплом, будто заискивая перед хозяином. А я готова была содрать ее вместе с кожей.
Когда Кейв скомандовал перерыв, я думала — рухну. Уже развернулась к выходу, чтобы любой ценой найти доступ холодного воздуха, но голос Дьюмана ударил в спину:
— Теана!
Обернувшись, я посмотрела в сторону диванов. Зверь на меня не смотрел, и только благодаря этому у меня получилось не кинуться бежать.
Не могла называть его «Аарон» даже про себя. Он был Зверем. Не успела подойти, Дьюман протянул ко мне руку, будто я была его собственностью:
— Мистер Хауэр хотел взглянуть на бриллиант ближе, — и он взял меня за руку. — Пожалуйста…
Я перевела взгляд на Зверя. На его лице произошли едва уловимые метаморфозы за то время, пока нас разделяли несколько метров и вспышки камеры. Он смотрел на меня снизу, не вставая, и мне казалось — во взгляде читается… удивление. Черты его лица заострились, взгляд потемнел:
— Идеально, — голос охрип. Он перевел взгляд на Дьюмана. — Я заберу у вас эту редкую красоту.
В это мгновение глаза Зверя блеснули темно-красным всполохом, а желваки прорисовались всем рельефом. Красивый. Обжигающе холодной красотой. Как настоящий хищник: любоваться можно, трогать — нет. Убьет.
— Отличный выбор, — Дьюман был удивлен. — Действительно редкий камень.
Только его покупатель говорил не о камне.
— И ваша невеста будет его носить? — усмехнулась криво, глядя на зверя.
— Будет.
Если бы он сейчас сказал, что параллельные линии пересекаются — те бы пересеклись незамедлительно, высекая сноп искр.
— Мне ее жаль…
Я чувствовала себя, как под кайфом. Передоз эмоций и черт знает чего еще, но мне вдруг захотелось наклониться и поцеловать ублюдка так, чтобы вырубить этот его звериный голодный взгляд, которым он меня колупал.