ПРОДЮСЕР-САН, том 1: я оказался в корпорации, где меня ненавидят

Миркевич Маня

Телефон я положил на стол, а сам улёгся на кровать — с тем расчётом, чтобы ногой отправить его в полёт, как только мне станут угрожать.

— Разумно, — согласилась звонящая. — Меня зовут Намия Макаба. Я представляю компанию “Shining Star Inc”, которая является частью холдинга «Химада-груп». Мне приятно с вами познакомиться.

Я присвистнул и мгновенно вскочил на ноги. Химада-груп продюсировала бесчисленное множество групп в айдору-индустрии и владела доброй половиной медиа-рынка. В отличие от прочих титанов индустрии, чьи звёзды загорались и потухали через несколько месяцев, Химада-груп относилась к своему бизнесу с величайшей серьёзностью: девочек, спевших один хит, отправляли

в бэнд, либо пристраивали в сериалы (так, любимая некогда мною Юйка, белокурая коротышка четырнадцати лет, которая брала столь высокий фальцет, что уши лопались даже через телевизор, получила главную роль в сериале про волшебных школьниц, которые сражаются с пришельцами, закидывая их фруктами из бездонной корзинки, под надзором монаха-наставника из Китая, чью роль играл известный бейсбольный комментатор, задорно комментирующий каждое движение Юйки). Кроме того, Химада владели несколькими музыкальными лейблами, их студии звукозаписи были разбросаны по всему городу и, как я догадывался, они работали не только с айдору, но и со всей остальной индустрией на японском языке. О том, чтобы работать с Химада-груп, вчерашний школьник вроде меня не мог и мечтать. Я вскочил, схватил телефон и яростно прокричал:

— Вы же не шутите, правда? Что вы от меня хотите?

Трубка на мгновение замолчала, затем слегка усмехнулась:

— Непросто поверить, понимаю. Давайте прямо, Хошино-сан: я хочу предложить вам работу в нашей компании. Вчера вы хотели стать продюсером, не так ли?

— Так, — согласился я.

— Именно это я и хотела бы вам предложить. «Shining Star» ищет продюсера для нового проекта. Если вы согласитесь пройти испытательный срок, мы рассмотрим вашу кандидатуру. Разумеется, во время испытательного срока мы будем платить вам зарплату в полном объеме. Поэтому, если вчерашнее происшествие не выбило вас из колеи слишком сильно, то я бы хотела увидеть вас сегодня вечером на собеседовании.

Клянусь, в тот момент я плясал по всей комнате от счастья.

— Сможете ли вы приехать в офис “Shining Star” через полтора часа? — голос тут же вернул меня на землю.

Я кое-как объяснил, что искренне рад получить подобное предложение, что считаю честью работать с компанией из Химада-груп, но приехать никуда не смогу, потому что в кошельке у меня нет денег на проезд. Я выглянул в окно, надеясь увидеть там прогнившего монаха и стрясти с него денег на проезд, но тот исчез где-то в переулках.

— Ну, эту-то проблему мы решим легко, — сообщила Намия и добавила: — Ожидайте.

Через полчаса телефон вновь зазвонил, сообщая, что возле моего дома ожидает автомобиль. Я не поверил своим глазам, увидев начищенную до блеска чёрную «Тойоту». Кое-как набросив на себя единственную найденную чистую футболку (фанатский мерч Химефу), джинсы и носки с дыркой на пятке, я выскочил из дома. Шофёр оказался неразговорчивым, зато Намия, которая встретила меня возле невысокого кирпичного здания (разительное отличие со стеклянным шпилем, в котором принимала клиентов Сакура-сан), оказалась весьма словоохотлива и тут же посвятила меня в курс дела.

Намия Макаба («если бы вы были постарше, то могли называть меня Юкари-тян — под таким сценическим псевдонимом я пела в девяностые») оказалась невысокой женщиной около сорока лет в белой блузке и чёрной юбке, на фоне которых ярким пятном горели накрашенные вишнёво-алой помадой губы — чувственные, словно с обложки непристойного журнала, принадлежащие скорее голливудской актрисе, нежели вчерашней японской певичке, худой, невысокой и в целом довольно нескладной. Она теребила в руках тонкую сигарету, от которой исходил почему-то весьма приятный дым, и говорила идеально

поставленным грудным голосом.

— Я всё объясню в кабинете, — пропела она. — Но, позвольте, я вначале докурю.

Смущённый, я прошептал что-то вроде «Конечно, всенепременно, пожалуйста».

— Я подозревала, что вы откажетесь меня слушать и не приедете, — сообщила она, когда мы поднялись в заваленный бумагами кабинет, — но, к счастью, ошиблась.

— Мне до сих пор кажется, что меня разыгрывают, — покачал головой я и попытался пошутить: — Заманят в лес и убьют. Нож я, кстати, с собой не взял.

— Ну вот, а я уже хотела вас хвалить, — развела тонкими руками Намия. — Притвориться нищим и заставить заинтересованного нанимателя оплатить вам дорогу — это был дерзкий ход, но мне понравилось. Впрочем, судя по вашей реакции, я могу предположить, что подобный аргумент у вас появился случайно, в кармане действительно нет денег, а глуповатая шутка про нож выдаёт вашу слабость с головой. Я права?

Ответ застрял у меня в горле, и я прохрипел что-то невразумительное. Намия подвинула ко мне стакан воды:

— Никогда не выдавайте вашу слабость и ваш настоящий интерес, в индустрии это смерти подобно, — сказала она, пока я впивался зубами в стакан. — Но я вижу в вас потенциал. Как показало вчерашнее происшествие, человек вы не из робких. Кстати, а как поживает ваш друг?

Я соврал, что не видел Гурудзи со вчерашнего вечера, потому что он, скорее всего, занят работами в храме.

— Значит, будем разговаривать с вами, — сказала Намия и вытащила на стол пухлую пачку денег, в которую я тут же впился взглядом. — Триста тысяч йен. Месячная зарплата продюсера без опыта. Ваш аванс, если согласитесь с нами работать — сейчас забираете эти деньги, а в конце месяца получите зарплату, как положено.

Я едва не поперхнулся.

— Я предлагаю вам стать продюсером в нашей компании. Вначале вам предстоит узнать основные тонкости дела — на это у вас уйдёт две недели, я поручу вас нашему лучшему коллеге, затем заняться собственным проектом по раскрутке айдору. Вы, как я понимаю, к ним неравнодушны? — кивнула она на футболку с Химефу.

— Пожалуй, — ответил я и тут же спохватился: — Но, вообще-то я всегда хотел работать в индустрии.

— Почему же вы тогда не поступили на факультет медиа-технологий?

— Я собирался заниматься этим в следующем году, — соврал я, но тут же поймал укоризненный взгляд Намии и признался: — На самом деле, я по уши сыт школой и учёбой. Зачем я пойду в институт, где меня будут учить тому же самому, чтобы через пять лет стать простым клерком? Ну уж нет. Помните, как говорили древние? «Практика — критерий истины». Я хочу работать, Макаба-сан. Но я не хочу слушать, как списанный в утиль планктон будет рассказывать мне, как именно следует работать.

Врал я, разумеется, напропалую, ибо до того момента никогда не задумывался, чем же именно я хочу заниматься и как учат людей в институте медиа и чего-то там, но почему-то я был уверен, что сейчас — это именно такая речь, которую от меня ждут. «Здесь так и надо», — говорил мне внутренний голос.

— То есть вы согласны? — ехидно спросила Намия, помахивая пачкой денег. — Вот так сразу?

— Почему я должен быть не согласен, если мне предоставляют шанс, о котором я всегда мечтал? — ответил я. — Но у меня есть один вопрос. Даже два.

Она вопросительно посмотрела на меня, словно приглашая задать.

— Почему я?

Намия встала, подошла к окну и мечтательно уставилась вдаль, затем жестом позвала меня, отчего мы оказались весьма близко друг от друга. Я посмотрел вначале на неё, потом вдаль, и она вдруг заговорила страстным и пронзительным тоном: