Проект «Пианист»
Шрифт:
Судя по лицу помощницы, за ее словами таилось куда большее. Кэрол явно была так же бесконечно привязана к Эрни, как сама Хани к Мими и Люсиль.
«Я бы извелась, заболей любая из них».
Хани не стала торопить собеседницу, давая той возможность собраться с мыслями.
– За последний месяц Эрни привел все дела в порядок. Думал, я не замечу. Куда там. Честно говоря, я не поддерживала его решение написать сестрам. Очередное разочарование – последнее,
Хани в который раз пожалела, что Мими этого не слышит.
– Эрни за всю жизнь дурного слова не сказал о матери. Вы о ней что-нибудь знаете? – спросила Кэрол.
Хани постаралась припомнить обрывки разговоров с Мими и Люсиль. За прошедшую неделю сестры иногда делились давними воспоминаниями.
– Насколько я поняла, она была певицей. Мими и Люсиль не отзывались о ней плохо, но у меня сложилось впечатление, что она отчаянно жаждала славы, но так ничего и не достигла.
– Очаровательно, – тихо фыркнула Кэрол. – Слишком амбициозная, чтобы оставить своего первенца.
– Я не знаю всех деталей, только то, что она была молодой и незамужней. Наверное, внебрачный ребенок по тем временам вызвал бы серьезный скандал и перечеркнул ее шансы на карьеру. – Хани печально улыбнулась. – Тогда у них не было «X-фактора».
Кэрол скривилась.
– Пожалуй, это к лучшему.
Они еще долго сидели вдвоем на солнце и гадали, что же происходит в доме.
– Я постараюсь поскорее привести сюда Мими, – пообещала Хани.
Кэрол кивнула, не поднимая глаз.
– Будь добра. Как можно скорее.
Кивнув, Хани отвела взгляд. Непременно. Ради обоих мужчин, выбравших судьбу затворников.
Глава 22
Утро пятницы выдалось серым и холодным, но Хани проснулась рано и в поту.
Сегодня. Ночью. В пятницу. Та самая ночь с Халом. В попытках не накручивать себя, Хани никому об этом не рассказала. Ни Таше, ни Нелл, ни Люсиль и Мими. Может и зря, ведь съеденный завтрак уже через пять минут попросился обратно. Хани жутко нервничала. Таша прекрасно разрядила бы ситуацию хорошей шуткой, но сейчас находилась где-то на высоте девяти километров над землей и помочь не могла. Нелл… Нелл, скорее всего, развлекается с Саймоном, поэтому тоже отпадает. Ну а уж обсуждать такую затею с Мими и Люсиль совсем неудобно. Довериться было некому. Разве что тому единственному, кто и так обо всем знал. Халу. Но что, спрашивается, ей делать? Постучать к нему… а дальше? Спросить, не передумал ли Хал насчет секса? Хани состроила себе рожицу в зеркале, накинула плащ и вышла из квартиры.
***
Сидя у себя, Хал услышал, как дверь напротив открылась и закрылась, а потом раздались шаги
В разгар его терзаний хлопнула входная дверь, и Хани ушла на работу, лишив Хала роскоши выбирать. Она ничего не отменила, он тоже.
Хал с радостью приветствовал знакомое ощущение, охватившее тело, словно старый знакомый. Адреналин. То, чем Хал жил до аварии. То чувство, когда вот-вот сделаешь какую-то невероятную глупость, и нужна безумная храбрость, чтобы сигануть с обрыва.
Вот только не всегда внизу тебя ждет мягкое приземление. Иногда это и правда невероятно глупо. Иногда способно сломать тебе жизнь. Проблема заключалась в том, что Хал не знал, куда его заведет эта авантюра.
Несколько часов спустя Хани вернулась и прошла прямиком к себе.
«Я смогу». Есть способ дать ей желаемое со своим минимальным участием. Вероятно, Хани не особо понравится, но его игра – его правила.
Хал потянулся за бутылкой виски.
***
Хани весь день провела в состоянии лебедя: спокойная снаружи и дерганая внутри. Сердце бешено билось, ускоряясь каждый раз, как она вспоминала о предстоящей ночи. Голова вообще не работала. Когда из агентства прибыл шеф-повар на помощь Стиву, Хани с облегчением выдохнула, потому что мозг хотел думать только о Хале и ни о чем больше. Что надеть? Где все произойдет? Утром она сменила простыни, чтобы заполнить время между тошнотой и уходом на работу. Наверное, лучше всего устроиться на диване. Тогда можно естественно перевести беседу в горизонтальное положение. «Как прошел день, дорогая? – Хорошо. – Вот и славно, давай перепихнемся».
В конце концов Хани решила ничего не планировать. Пусть Хал всем заправляет. Все-таки он учитель, а она ученица. Когда в восемь часов Хал наконец пришел, Хани пребывала на грани истерики и отчаянно мечтала выпить для храбрости.
– Блин, – прошептала она, застыв как вкопанная. – Блин!
Сердце грохотало в груди почти так же громко, как Хал стучал в дверь. Он здесь. Не забыл, не отыграл назад. Стоит там, и надо его впустить.
– Иду! – застенчиво крикнула Хани, затем прочистила горло, зажала рот, чтобы не ляпнуть «пока не передумала» и открыла соседу.
– Ханисакл, – сказал он, и от одного этого ей захотелось выдохнуть «возьми меня».
Хал выглядел как обычно, но все же немного иначе. Чуть менее ворчливая версия себя самого. Вероятно, дело в том, что он надел с джинсами не футболку, а рубашку – того же иссиня-черного цвета, что и волосы, которые Хал попытался укротить.