Проект «Пианист»
Шрифт:
– Вот и поступлю. С кем-нибудь другим.
– Удачи, – произнес Хал, медленно прошел по коридору и открыл дверь. – Целовать на ночь не буду.
– А тебе никто и не даст.
– Спокойной ночи, Ханисакл, – сказал он, заходя к себе. – Сладких снов, детка.
Глава 23
Выходные обе стороны встретили с похмелья и в дурном настроении. Вдобавок Хани обнаружила, что молоко к столь необходимому кофе закончилось.
– Я в магазин, – крикнула она, выходя из квартиры с сумкой на плече, в джинсовой куртке и с забранными в хвост волосами. – И мне плевать, если тебе что-то нужно, потому что я тебе не служанка!
– Постарайся не притаскивать в дом левых людей!
– Захочу – и притащу! Любой окажется гораздо внимательнее тебя в постели.
– Мы с тобой не спали – и не будем.
– Вот тут ты прав, придурок! У тебя был шанс провести со мной ночь, и ты облажался! – крикнула Хани, открывая входную дверь.
И оказалась нос к носу с почтальоном. Тот окинул ее оценивающим взглядом, вручил ей утреннюю почту и, тихо посмеиваясь, прошествовал прочь. Хани быстро просмотрела полученное. Счета, рекламки пиццы и прочие листовки. Она бросила это все на столик в коридоре – все, включая коричневый конверт, адресованный мистеру Бенедикту Халламу. Судя по тому, что до этого Хал писем не получал, он намеренно перенаправил всю корреспонденцию.
Хани от души выругалась, а потом так грохнула дверью, что стекла задребезжали.
***
Наступил понедельник, а они по-прежнему не общались. Никто и не думал насладиться выходными. Хани вообще не понимала соседа. К чему он согласился с ней переспать, если потом устроил какую-то ерунду? Решил лишний раз за поводок дернуть? Даже два дня спустя сложно было оценить ситуацию иначе.
***
Со своей стороны Хал изводился молчанием, злясь на самого себя. Он просто фантастически облажался. Так старался не удариться в романтику, что превратил все в суррогат на грани насилия. И что теперь? Всю жизнь неправильно оценивать положение и совершать ошибки? Хал понимал, с чего все началось – не следовало вообще соглашаться на всю эту авантюру.
***
–
Сегодня настал ее черед заступать на вахту. Она нарядилась в футболку со слоганом, ярко-розовые леггинсы, повязала на голову розовый же шарф в горошек и напоминала постаревшую звезду мюзикла «Бриолин». Мими определенно сошла бы за Френчи, Люсиль за Сэнди, а Билли с удовольствием исполнил бы роль одного из «Ти-Бердс».
Хани глянула на Люсиль, разбиравшую очки в дальнем конце магазина. Интересно, она уже рассказала сестре о встрече с Эрни? Судя по спокойной атмосфере – нет.
– Конечно. Готова? – спросила Хани, вытаскивая из-под прилавка пушистые красные наручники.
Мими кивнула.
– Правда очень есть хочется. Тот повар, которого прислало агентство, просто тихий ужас. Подал сегодня утром на завтрак печенье. Нам, старикам, хлопья нужны.
Хани скривилась.
– А как на выходных справился?
– Ужасно. И вспоминать не хочу. – Мими передернуло. – Даже твоя готовка лучше.
Хани не знала, гордиться ей или обижаться. В итоге решила гордиться. На правду не обижаются. Крикнув Люсиль, что вернется через пять минут, она двинулась на улицу, но не успела покинуть магазин, как младшая из сестер окликнула:
– Хани, милая! – Застегнула рот на воображаемую «молнию» и сконфуженно пожала плечами.
Хани только головой покачала.
– Люсиль, так не может продолжаться, – прошипела она, но подруга лишь махнула ей вслед.
Снаружи обнаружилась не только Мими, но и Билли, а также две незнакомые женщины лет сорока.
– Хани, милая, прихвати еще пару этих фривольных наручников, – крикнул Билли, приобняв за плечи дам. – У нас сегодня гости. Мишель и Лиза решили помочь делу.
Те синхронно кивнули, и Хани на миг отвлеклась, пораженная их сходством друг с другом и со Сьюзен Бойл.
– Здесь живет моя тетя Титания, – сообщила одна.
– Она и моя тетя тоже, – прибавила другая и уточнила: – Мы сестры.
– Близнецы, – сказала первая, и обе торжественно кивнули.
Хани вернулась в магазин за наручниками, а потом старательно приковала к ограде всех четверых протестующих.