Проект «Пианист»
Шрифт:
– Не знаю. Чуточку романтики? Знаю, это ненастоящее свидание, но хоть притвориться-то можно?
– Хочешь, чтобы я тебе лгал?
– Да. Я хочу, чтобы ты мне солгал, – заявила Хани к собственному удивлению. – Скажи, мол, весь день только и думал, что о нашей встрече. Сними с меня платье и скажи, как я сексуальна. Скажи, что возбуждаю тебя. Тебе необязательно все это чувствовать, и потом мы больше никогда об этом
Хал уронил голову и снова прильнул к ней, на этот раз горячо и страстно. Накрыв Хани своим телом, он обхватил ее лицо руками и углубил поцелуй до предела. Она обхватила его руками и попыталась стащить рубашку, чтобы добраться до теплой кожи.
– Ты знаешь, что заводишь меня, Ханисакл, – выдохнул Хал ей на ушко.
Она выгнулась навстречу. Хал нащупал молнию, расстегнул ее и подвинулся, снимая с Хани платье.
– И ты сладкая, словно богиня секса, – продолжил он, снова целуя ее, медленнее, проводя пальцами от впадинки между ключицами до пупка.
Лжет? Судя по реакции его тела, признание было чистой правдой.
Хани коснулась пуговиц его рубашки, но Хал замер и накрыл ее ладонь своей.
– Нет. Только ты.
Хани открыла глаза.
– Что?
– Мы не будем заниматься сексом, Хани, – тихо сказал он, массируя ее бедро. – Все только для тебя.
– Но я хотела, чтобы ты тоже…
Хани невольно поняла, что сама того не подозревая, на это и настраивалась. Она хотела, чтобы Хал тоже получил удовольствие. Разрядка должна быть взаимной.
Он покачал головой, целуя ее подбородок.
– Ш-ш. Расслабься.
– Не могу.
Ей до безумия хотелось снять с него чертову рубашку. Проведя ладонью по телу Хани, Хал запустил руку ей в трусики.
– Можешь. Здесь только ты и я. Раздвинь ноги.
– Не уверена, что получится. – Когда он начал медленно ее массировать, Хани напряглась.
Хал прикусил чувствительную кожу у нее за ушком.
– Позволь касаться тебя так, как тебе хочется. Позволь сделать это для тебя, детка.
На миг она позабыла о сексе, о том, чтобы доставить Халу удовольствие, потому что мысли испарились и остались лишь ощущения. Так хорошо. Безумно хорошо. Ей хотелось взять все, что он может ей предложить.
– Передумай, Хал, – промурлыкала она. – Разденься и останься со мной на ночь. Я же чувствую, что тебе тоже этого хочется.
Он остановился.
– Так мне сделать это или нет? – спросил Хал, мгновенно превратившись из страстного любовника обратно в держащего себя под контролем парня.
– Вряд ли я кончу, если ты одет. И не ври, будто не хочешь.
Она погладила его выпирающий пах.
– Ты о чем меня просила? Прийти сюда и помочь тебе кончить. Минуту назад все шло нормально, а теперь… Что с тобой не так? Только получишь что-то и сразу хочешь больше. «Солги мне, Хал. Скажи, что возбужден».
– Ты лгал? – спросила Хани, надеясь на обратное.
Он раздраженно выдохнул и убрал ладонь.
– Если мужик, сунув руку тебе в трусики, говорит, что ты красивая, скорее всего, он правда так думает.
– Так лгал или нет?
Внезапно ответ на этот вопрос стал очень важен, потому что если Хал притворялся, то, блин, ему можно было Оскара давать.
– Хани, давай уже прекратим? Повторю еще раз для тех, кто в танке. Сними одежду, раздвинь ноги, я лягу между ними и дам тебе желаемое. Солгу тебе. Доставлю такое удовольствие, что ты свое имя не вспомнишь, не то что мое. Но уясни одну вещь. Трахаться мы не будем. Ни сегодня, ни завтра, никогда.
И вот так незатейливо всякая надежда спасти вечер улетучилась. Хани подобрала платье и натянула его обратно.
– Что я такого сказал? – пробормотал Хал, залпом допивая вино.
– Просто уйди. Не знаю, с чего я решила, будто ты чем-то отличаешься от прочих мужчин. – Она встала. – Ошиблась.
Он поднял руки.
– Поступай, как хочешь.