Проект «Пианист»

Френч Кэт

– Я про сахар, – мило уточнила Хани, вставая.

– Два куска, – проворчал Хал, садясь и вытягивая свои длинные ноги.

Он был худощавым, из тех, кто может упаковками есть мороженое и все равно влезать в те же джинсы, которые носил в двадцать один год.

Накинув халат, Хани занялась чаем, а сама не переставая думала о Хале. Он так легко решил ее проблему – пара касаний,

поцелуи и все. Удивительно, как самый несговорчивый человек в мире оказался самым внимательным любовником. Сегодня он сдержался и доставил удовольствие только ей, невзирая на то, что это его день рождения. Все-таки Хал необычный человек. Он редко играл по общепринятым правилам, и это притягивало. Может поэтому Хани так часто доверялась ему, садясь на пол у двери и изливая душу, хотя Хал едва мирился с их соседством.

Достав из холодильника молоко, Хани обернулась и уперлась взглядом в пришедший несколько дней назад коричневый конверт. Определенно личная почта, а не счета, составлявшие большую часть корреспонденции Хани. Наверное, открытка? Судя по электронному таймеру в духовке, до конца дня рождения Хала оставался еще час. Хани положила конверт на поднос между чашками и пакетом шоколадного печенья и вернулась в гостиную.

– Тебе письмо пришло.

Температура в комнате мгновенно понизилась до арктического холода.

– Письмо? – Беспечный тон Хала совершенно не вязался с его напряженными плечами. – Что за письмо?

– Коричневый конверт с твоим именем и адресом. Написаны жирными черными буквами, – сообщила Хани, вертя его в руках. – Судя по всему, почерк мужской, а внутри, кажется, открытка.

– Опять играешь во внучку мисс Марпл, – проворчал Хал.

Хани проигнорировала колкость.

– Открыть?

Хал не ответил. Его тяжелый вздох нарушил повисшую в комнате тишину. Затем Хал размял плечи и повернул голову туда-сюда, словно боксер перед боем.

– Скорее всего, это от моего брата. Только он знает этот адрес.

Разве это плохо – открытка от брата? Судя по реакции Хала – пожалуй, да.

– Открой, – произнес Хал так тихо, что Хани решила уточнить.

– Уверен?

Он промолчал. Хани смотрела на него, ощущала его тревогу и надеялась, что письмо окажется незначительным. Наконец подцепила уголок и аккуратно вскрыла конверт.

Там и правда оказалась поздравительная открытка, тяжелая, кремовая, со словом «Брату», выведенным тиснеными бронзовыми буквами. Такую точно в магазине на углу не найдешь. Дорогая и элегантная.

–

Ну? – проворчал Хал, уставившись вниз.

– Как ты и предположил, это открытка от брата.

– Что внутри?

Хани еще не смотрела и, честно говоря, боялась. Хал возник в ее жизни словно из ниоткуда. В отрыве от родственников и друзей он предстал перед ней как мужчина, а не чей-то сын или брат. Появление открытки лишний раз подчеркнуло, что Хани совсем его не знает – зато есть люди, которые ему гораздо ближе. Она прочистила горло и неверными пальцами открыла поздравление.

Это оказалась не просто открытка. Внутри лежал конверт поменьше, на котором красными чернилами было написано только имя. «Хал». Почерк отличался от первого и явно принадлежал женщине. Сердце Хани упало. Все-таки не обычное поздравление или какая-то ерунда. Это было письмо. Прежняя жизнь Хала и нынешняя столкнулись.

– Что там написано? – спросил он.

К нетерпению прибавилась тревога.

Хани заставила себя сосредоточиться на открытке.

– «Привет, брат, не мог не написать тебе в твой День рождения. Мне тебя не хватает. Мы все по тебе скучаем, особенно Имоджен. Она без конца мне звонит, требует дать твой адрес. Я предложил ей написать письмо, чтобы переслать тебе. Не знаю, чего она хочет. Отзовись, когда сможешь. Надеюсь, жизнь отдельно от нас поможет тебе так, как нам не удалось. С Днем рождения, братишка. Дамьен».

Несколько секунд они сидели молча. Письмо жгло руку Хани. Ей одновременно хотелось узнать, что внутри, и сбежать куда подальше. Это не ее дело, они с Халом не встречаются. Наверное, он все еще считается парнем Имоджен? Очередной вопрос, на который Хани не знала ответа, и сейчас точно не время его задавать.

– Долбаный Дамьен, – наконец произнес Хал, и от отчаяния в его голосе сердце Хани заболело.

– Он вроде милый, – заметила Хани и задумалась, подходит ли такое простое определение хоть к кому-то из семьи Хала.

Наверняка сам Дамьен так примитивно про себя не думал.

Хал хрипло рассмеялся.

– Ну и какого хрена мне делать с ее письмом?

Хани понимала, о чем он. Как неловко вышло. Полчаса назад они занимались сексом, а теперь ей придется читать Халу послание от его бывшей. Вдруг это любовное письмо? Письмо с сообщением о разрыве отношений?

Так или иначе, послание очень личное, и Хани последний человек на земле, кому стоило его читать. С другой стороны, она единственная могла это сделать.