Проклятье Первородных
Шрифт:
– Давай поговорим о второй твоей поездке, – голос доктора успокаивает Клеона, лежащего на кушетке. – Ты помнишь, где ты был?
– Да, помню, – Клеон говорит спокойно, тише, чем обычно. – Второе место, полуостров, в южной точке североамериканского континента.
– Где ты находишься? – Доктор Монморанси наблюдает за показаниями монитора, бета-ритмы мозга Клеона замедляются.
Аппарат посылает электрические импульсы, снижающие скорость бета-ритмов через датчики, прикрепленные к голове Клеона. Все рассчитано до мелочей, воздействие постепенно усиливается вплоть
– Я стою на краю высокой скалы, внизу лощина, огромная, – голос Клеона хриплый, но спокойный.
– Что в лощине? – доктор поддерживает нейтральный тон, чтобы не нарушить работу мозга, погружающегося в заблокированные воспоминания.
– Откуда она здесь взялась? – небольшой скачок показаний монитора.
– Кто Клеон? Кого еще ты видишь?
– Она все время меня предупреждает, чтобы я не ходил к проходам. Что-то изменилось в этот раз, она искренне переживает. – В голосе Клеона появляются теплые нотки, что удивляет Монморанси.
Только доктор не успевает ничего спросить.
– Тропинка. Ведет вниз. – Неожиданно возникает нервное возбуждение. – Господи! Да как же я так быстро оказался внизу?
Доктор Монморанси внимательно смотрит на Клеона, затем на монитор, и делает пометки в блокноте.
«Возможно упал с высокой скалы. Не помнит, как оказался внизу».
– И что ты видишь внизу?
– Снова черные скалы. Почему вулканы называют Серыми? Скалы гладкие, как будто отполированные, переливаются черным блеском. – Голос немного успокаивается, затем снова резкий скачок. – Как я попал внутрь?
Монморанси продолжает делать пометки в блокноте, скорее всего, по привычке, чтобы не погружаться в эмоциональное состояние пациента.
– Внутри чего Клеон? Где ты оказался?
– Такая же гладкая поверхность, высокие блоки, стоят кровным кругом. Разве могут быть в разных местах планеты абсолютно идентичные природные объекты? – Клеон немного успокаивается.
Доктор внимательно смотрит на Клеона, не отмечая ничего в блокноте. Она понимает, что пока мозг занят решением логической задачи Клеон успокаивается. Здесь ничего удивительно, о высоком уровне интеллекта и особенностях мозга Клеона еще в молодости ходили легенды.
– Хорошо. Что еще находится внутри блоков? – доктор пытается максимально задействовать рациональное мышление.
– Темно, очень темно, такое же расстояние. Скоро должен быть центр.
Наступает пауза и доктор с тревогой смотрит на монитор. Замедление бета-ритмов остановилось. Клеон тяжело дышит, пульс повышается.
– Что ты видишь Клеон?
– Такого огня не бывает…
– Ты видишь огонь?
– Не может быть огонь такого цвета… просто не может. Не бывает пламя таким густым…, – голос становится тише.
– Красно-золотой огонь. Черные полосы. Очень яркий. Отражается от стен. Все вокруг залито черным блеском. – Клеон говорит все громче.
– Опиши, что именно ты видишь, – доктор внимательно смотрит на показания, пульс продолжает увеличиваться.
– Боже мой! Да что же это такое? – все тело Клеона сотрясает дрожь. –
– Клеон откуда исходит огонь?
– Круглый, похож на колодец. Примерно три метра в ширину, выступает вверх на три метра. Из отверстия извергается мощный столп красно-золотого огня. – Прием доктора Монморанси помогает, и Клеон немного успокаивается, когда пытается описать явление.
– Черные полосы, густая жидкость, маслянистая. Перемешиваются с красно-золотыми всполохами. Как такое может быть? Почему огонь продолжает гореть? Столп идет до самого верха скал… не может так высоко гореть огонь…
Пульс Клеона продолжает расти, что не сочетается с падающим кровяным давлением. Доктор не останавливает сеанс.
Основное правило психотерапии, да и психиатрии – добраться до травмирующего события. Клеон должен вспомнить, что видел в своих поездках и что именно привело его психическое здоровье на грань срыва.
– Хорошо, Клеон, что еще ты видишь кроме огня? – нейтральный голос доктора должен успокаивать пациента. Но не получается.
– Бешеное вращение. Они ускоряются. Все больше базальтовых осколков отрывается от колодца и поднимается в воздух. Камни не могут летать! – В голосе снова прорезаются истерические нотки.
Доктор не успевает ничего вставить.
– Сливаются, смешиваются на ходу… черные осколки окружают огонь и поднимаются все выше. По спирали, наверх…, – Клеон говорит тише, однако показания монитора свидетельствуют об увеличивающемся пульсе.
– Клеон, что еще ты видишь? – Доктор пытается добраться до самой сути чего-то, что явно очень сильно испугало Клеона.
– Снова дикий рев… утробный вой… все нижнее основание вибрирует… да сколько их может там быть? – голос переходит на шепот.
– Ты слышишь звуки? Откуда идет звук?
– Снизу. Звук идет снизу. – Клеон замолкает, но невероятно высокий уровень стресса можно заметить по прерывистому быстрому дыханию.
– Он снова зовет меня, – Голос Клеона меняется.
Пауза затягивается. Доктор собирается задать следующий нейтральный вопрос, чтобы вывести Клеона из ступора, но не успевает.
Спина резко выгибается и кажется, что вот-вот сломается позвоночник. Тело поднимается над кушеткой примерно на полметра.
В этот раз доктор Монморанси четко видит, как на мониторе в одно мгновение меняется направление подачи импульсов. Вместо движения электрических потоков, замедляющих бета-ритмы в мозг пациента, начинают поступать обратные мощные сигналы от мозга Клеона на аппарат.
Доктор хмурится. Такого просто не может быть. Бета-ритмы мозга Клеона резко увеличиваются, и в глубине сознания Монморанси мелькает мысль, что человеческий мозг сделать подобное не в состоянии. Для такого уровня воздействия нужна мощь, в сотни раз превышающая человеческие возможности.