Прокурор
Шрифт:
Когда Надя сказала: "В "Кооператор", водитель усмехнулся:
– Ты что, Урусова, богачкой стала? Или от дружка прячешься?
Надя ничего не ответила.
"Кооператор" находился за городом. За рестораном установилась определенная репутация: его посещали те, кто боялся веселиться гласно. Одни - по причине сомнительных доходов, другие прятались от своих жен и мужей. Третьих привлекла сама репутация этого заведения. Конечно, забредали на его огонек и такие, кто не ведал всего этого. И все же люди, считавшие
"Неужели нашел другую?
– спрашивала себя Надя, когда машина неслась по городу.
– А его клятвы? Лишь красивые слова? А если снова засосала уголовщина?.."
Такси промчалось мимо парка культуры и отдыха. Гремела музыка, под гирляндами огней гуляли празднично разодетые курортники и местные.
Надя вспомнила, сколько волнений связано с танцплощадкой: что вот, наконец, подойдет тот, который...
Подходили. Приглашали. И уходили, протанцевав пару танцев. Тот, который... так и не появился.
"Может, я сама виновата?
– казнила себя Надя.
– Виктор молодой, здоровый, красивый... Всякое повидал. А я..."
Близости между ними еще не было. И, возможно, напрасно: он ведь не мальчик... А может быть...
Машина выскочила на загородное шоссе. Чем ближе был ресторан, тем сильнее охватывали сомнения - зачем она едет? Если Виктор с женщиной унижаться?
"Пусть с женщиной, - решила она, - пусть! Хоть буду знать точно... Тогда больше на порог не пущу..."
– Не выключай счетчик, - попросила Надя шофера, когда машина остановилась у скромного на вид здания.
Она вошла в зал и робко остановилась, ища глазами Виктора.
На небольшой эстраде стайка девиц, почти в чем мать родила - минимум материи на груди и бедрах - фривольно отплясывала чарльстон, демонстрируя налитые ляжки. Все вокруг излучало интим и тоску по добротной роскоши. Никакого модерна. Ковры, хрусталь люстр, огромные китайские вазы, фонтанчик с бронзовыми ангелочками. И ретро-танец...
Наконец Надя нашла, кого искала. Она подошла и опустилась на свободный стул у столика, который стоял напротив Виктора. Он заметил ее не сразу: казалось, весь был поглощен зрелищем вихляющихся женских тел. За столиком Виктора сидели еще двое - мужчина и женщина. Мужчина - спиной, женщина - вполуоборот.
Надя смотрела на жениха и беззвучно плакала.
Наконец Виктор увидел ее. Встретившись взглядом с невестой, он застыл. Затем, смутившись, суетливо поднялся, сказал что-то своим приятелям и подошел к Наде.
– Прошу, иди домой... Буду через час, - торопливо прошептал он ей на ухо.
Дружок Виктора обернулся - типичное кавказское лицо. Женщина тоже бросила на нее любопытный взгляд, но тут же отвернулась.
Надя машинально встала, как в полусне, миновала пространство, заполненное разморенными музыкой, алкоголем
Выйдя на улицу, она села в поджидавшую ее машину сзади шофера и тихо произнесла:
– Назад...
И всю дорогу крепилась, чтобы не разрыдаться.
В своей комнате Надя дала волю слезам. Потом долго сидела на стуле в каком-то оцепенении.
Выстрелом прозвучал для нее негромкий щелчок замка. Надя вся напряглась, словно затылком видя, как Виктор стоит в дверях.
– Надя...
– позвал он.
Она не повернулась. А так хотелось! Ведь она выиграла. Он пришел...
Виктор шагнул к ней, твердо взял за плечи и повернул к себе.
– Представляю, что ты подумала, - сказал он.
– Дуреха...
Обида улетучилась, все забылось вмиг. Надя уткнулась лицом в его плечо. И услышала, как гулко и торопливо билось его сердце.
– Дуреха, - ласково повторил он.
– Эх ты...
– нежно и с укором.
Надя обхватила шею Виктора. Что-то бормотала. Не то "прости", не то "люблю". Что-то внутри нее звало его. В ту бездну непреодолимого желания, за пределы радости.
Виктор ответил на этот зов. Он уже сам не мог сдержать себя...
...Буря, пронесшаяся в них, медленно успокаивалась. Они лежали рядышком, ощущая тела друг друга. Она - потрясенная. Он - еще больше.
– Ничего не понимаю, - наконец произнес Виктор.
Надя молчала. Он сел, пристально посмотрел в ее загадочно улыбающееся лицо.
– Фантастика!
– взъерошил волосы Виктор.
– Знаю, девушка может иметь дело с парнем и остаться девушкой... Но чтобы родить и остаться девушкой!..
– Ты у меня первый, - тихо сказала Надя.
– Павлинка не твоя!
– воскликнул он.
– Никогда так не говори! И даже не думай, - попросила Надя.
– Я боялась рассказать раньше...
– Чего?
– Опасалась, что ты не будешь ее любить...
– Да какая разница, чья она? Я за Павлинку...
– начал было Виктор.
– Она мне больше, чем родная, - сокровенно и радостно вырвалось у Нади.
– Понимаешь, Вить, она по-настоящему моя!
– Может, все-таки объяснишь?
– Была у меня подруга... Забеременела... Родить не имела права. Нельзя ей было, ясно?
– Случается, - медленно произнес Виктор, внимательно глядя на Надю и боясь пропустить хоть одно ее слово.
– Время аборта пропустила. Боялась... К каким-то бабкам ходила, зелье всякое пила... Не помогло. Может, от этого Павлинка и родилась семимесячной. Крошечная, жалко смотреть... Ну, мать, подруга моя, в отчаянии. Что делать? Хоть руки на себя накладывай... Я испугалась: или себя порешит, или девочку... Тут как раз отец мой приехал в Южноморск. На своем самосвале. Ты же знаешь, он шофер...