Промежуточный человек
Шрифт:
— А если на стариков оформить, письмо от совхоза сочинить, как и с водой? Все-таки ветераны…
Кукевич озабоченно тер лоб.
— Можно бы, конечно… Но опасно, — произнес он, приняв окончательное решение. — Вода — это одно, на ней не написано, кто взял, кто пользовался. А тут… Приедет кто проверять, а у них ни доски… Нет. Бесплатно берите. — Кукевич посмотрел с надеждой. — Может, в другом каком месте удастся накладные выписать? Бумаги все-таки дешевле будут стоить, чем материалы.
Но и липовые бумаги Сватову были не нужны.
— Хорошо, — сказал он. — А машину я могу у тебя заказать?
— Машину — пожалуйста. — Кукевич счастлив был, что хоть
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас. Выписываем на водителя, он поступает в ваше распоряжение. Тонно-километры считать не будем, а по часам — это копейки. С водителем, я думаю, вы разберетесь.
— С водителем я разберусь, — сказал Сватов.
Неудачей он был раздосадован. Дело осложнялось. Из разговора с Кукевичем Сватов понял, что ни одна из строительных или снабженческих организаций никаких материалов частным лицам ни за какие деньги отпускать не имеет права, а по нынешним временам, когда за дачи всех так трясут, и не станет. Ну а те организации, которые специально для этой цели созданы (вроде тарно-ремонтной базы), ничего не имеют в наличии, кроме прав. И еще, как выяснилось, кроме цемента, но не в мешках, а россыпью. Но для начала мешков пять можно набрать.
Цементу Сватов обрадовался и, сговорившись с водителем Кукевича, все ему объяснив и обеспечив стимулирование, отправил грузовик сначала в магазин за мешками, потом на базу за цементом, потом в Уть.
Заткнув первую брешь и обеспечив, таким образом, некоторую отсрочку, Виктор Аркадьевич помчался в бурводы без всякой, впрочем, надежды застать начальника.
К полному удивлению Сватова, начальник бурвод был готов ехать в деревню. Причем ехать Олег Михайлович намеревался на спецмашине. Более того, машина эта с замысловатым громоздким агрегатом вместо кузова и торчащими, как жерла пушек, стволами труб уже пофыркивала у ворот.
О справке санстанции и разрешении облисполкома на бурение колодца в Ути никто не вспоминал.
— Вы вперед двигайте, а я с коллективом, — встретил Сватова начальник бурвод. — На повороте с шоссейки нас подождешь. А то заплутаем.
Сватова это устраивало. По пути ему нужно было заскочить в магазин.
Коллектив, к счастью, оказался небольшим (водитель и механик), но вполне дееспособным. Приехав на место, буровики сразу загнали машину на участок соседей. Пока Сватов рассматривал траншеи, уже вырытые научно-строительной бригадой под фундамент, и пинал ногой добротно сколоченную опалубку («Мы тут доски с забора самолично использовали. Ничего?» — спросил Алик. Сватов одобрил. Именно на такую самостоятельность нанятых им ученых он и рассчитывал), буровики поснимали с кузова приспособления, откинули опорные лапы и закрепили их, подняли специальной лебедкой длинную трубу, пристроили электродвигатель, завели машину, отыскали пропавший контакт. И тут же все закрутилось, застучало, завибрировало, и длинный, диаметром с литровую банку, ствол легко, как гвоздь в масло, пополз в землю.
— Только бы на валун не вышли. Или в скальную породу. — Олег Михайлович стоял рядом, вслух переживал, подчеркивая таким образом свою сопричастность и озабоченность. — Только бы войти в пласт.
Место было низкое, и до водоносного слоя добрались быстро. Ушло в землю всего две трубы. Минут через сорок водитель заглушил двигатель. Механик, осмотрев электронасос, приобретенный еще Дубровиным и бережно хранившийся под койкой Анны Васильевны, опустил его в трубу, и вот уже из резинового шланга побежала сначала мутная, бурая от песка, масла
Подставив под нее стеклянную банку, Олег Михайлович попробовал воду, одобрительно причмокнул, даже крякнул, как после стопочки, и протянул Сватову. Вода и действительно была хороша.
Тут Анна Васильевна, стоявшая поодаль, засуетилась, бросилась к дому, подгоняя Константина Павловича, впрочем, и без понукания спешившего за ней. Мигом приволокли старики к машине ведра, бачки, выварку, корыто и даже громадный медный таз, в каком в деревнях варят варенье… Все это они выстроили в ряд, проворно пододвигая посудины под струю из шланга.
— Да ты не бойся, бабка, ты не суетись, — успокоил ее Олег Михайлович покровительственно. — На твой век воды теперь хватит, если, конечно, грамотно это дело замочить.
Но напоминания не требовалось. Стол у соседей давно был накрыт. Анна Васильевна позвала строителей, которые пока работу не бросали, правда, переместились на эту сторону дома, проявляя к происходящему вполне объяснимое любопытство.
Дождавшись, пока все рассядутся, Анна Васильевна подалась в сени, выудила из какого-то тайника здоровенную бутыль домашней, обтерла ее о подол и торжественно выставила в центр стола, на что Константин Павлович только одобрительно крякнул и сокрушенно покачал головой, как бы восхитившись запасливостью бабы, но одновременно и возмутившись ее зажимистостью. Впрочем, удовлетворенность явно преобладала.
Анна Васильевна чувствовала себя именинницей.
Раскладывала по тарелкам она щедро. Выпила, не жеманясь и не отказываясь, как обычно. И застолье сразу приняло разворот, достойный повода.
Сватов не пил, закусывал вяло, его не отпускали заботы. Водитель от выпивки тоже отказался, механик принял первую и в знак солидарности с товарищем перевернул свой граненый стаканчик.
Анна Васильевна огорчилась: может, мол, останетесь, заночуете, потом отошла от стола и стала собирать два больших свертка — сельские гостинцы буровикам. К сверткам было добавлено по бутылке из сватовского «дипломата». Буровики попытались было от гостинцев отнекиваться, но Анна Васильевна так основательно цыкнула на них, что оба умолкли и снова принялись за еду.
Компания за столом, таким образом, разделилась. Олег Михайлович возглавил ее пьющую часть, причем возглавил вполне успешно, судя по воцарившемуся гвалту. Аспиранты громко спорили между собой на строительные темы, избрав судьей Анну Васильевну, разумеется, к полному ее удовольствию. Олег Михайлович сначала призывал их к порядку, в том смысле, чтобы от дела (выпить-закусить) они не отвлекались, потом развернулся к доценту, с которым сразу нашел общий язык. Это ясно было по воодушевлению, с каким они, держа перед собой стаканы, наполненные до половины, в упор уговаривали друг друга принять по маленькой за эту жизнь, которая большего и не стоит… Но и меньшего тоже. Разве что добавить чуть.
Во второй, малопьющей части разговор пошел о высоких материях. Старший преподаватель кафедры философии разъяснял буровикам про преимущества их жизни в качестве представителей сельского рабочего класса, а те ему возражали, пользуясь случаем пообщаться с образованным человеком.
Константин Павлович успешно присутствовал в обоих коллективах, не пропуская тостов и участвуя в философском споре.
— У нас не так, — возражал один из представителей сельского рабочего класса, механик, — у нас, чтобы поесть, — мало заработать. Надо еще корову держать…