Пропавший дар
Шрифт:
— И это сработает? — удивился я.
— Все зависит от тебя. Попробуй, и узнаешь.
— Вот это да! — восхитился я. — А почему ты раньше мне об этом не рассказывал?
— Чтобы тебе не пришло в голову использовать Незримую библиотеку в качестве удобного транспорта, — ехидно ответил седобородый старец. — Она, знаешь ли, не для этого предназначена.
— Учту, — рассмеялся я. — Впрочем, извозчики все равно привычнее. Да и дешевле — их не надо угощать пирожными.
Потом сделал серьезное лицо
— Спасибо, Библиус. Мгновенно оказаться в своем саду — именно то, что мне сейчас нужно. День выдался долгий.
— Иди уже, тайновидец!
Библиус Марий Петроний легонько подтолкнул меня в спину.
Я взялся за дверную ручку, крепко зажмурился и представил свой сад. Даже увидел, как прутья ограды блестят в лунном свете.
Потом толкнул дверь. Шагнул вперед и открыл глаза.
— Библиус, у меня получилось! — весело сообщил я хранителю библиотеки, вдыхая запах зацветающей старой вишни. — Стою на собственном крыльце.
— Рад за тебя, — ворчливо откликнулся Библиус. — Закрой дверь, чтобы не налетела пыль. И не забудь поговорить с хозяином кофейни.
Он демонстративно чихнул.
Я улыбнулся и захлопнул дверь.
Потом еще раз втянул в себя воздух и удивленно нахмурился.
Пахло не только зацветающей вишней. Вечерний ветерок донес до меня запах дыма и жареного мяса. А из-за угла дома слышались тихие голоса.
У меня гости?
Если дом их впустил, да еще и позволил разводить огонь, значит, это друзья.
Я сбежал с крыльца и обошел дом.
Посреди моего сада стояла деревянная беседка. Она выглядела так, словно была здесь всегда — резные столбики, подпиравшие крышу, потемнели от дождя и солнца, деревянные решетки шпалер обвивал дикий виноград, а в перилах не хватало одной планки.
Вот только я точно знал, что еще утром беседки не было. Снова причуды моего живого дома? Он решил, что в беседке удобнее принимать гостей?
Рядом с беседкой дымил длинный мангал. Он был изготовлен в виде оленя с ветвистыми рогами. В мангале тлели угли, на них жарилось мясо на решетке. Мясной сок с шипением капал в огонь.
На левом роге оленя небрежно висела полицейская фуражка. Огонь, пробегавший по углям, бросал отсветы на металлическую кокарду. Возле мангала неуклюже топтался широкоплечий детина в расстегнутом мундире.
Кажется, мясо у него подгорало.
— Сева, тащи воду! — взревел детина, хватая решетку.
Тут же уронил ее и заплясал, дуя на обожженые пальцы:
— Черт, горячо!
— Мишка! — рассмеялся я.
Ну, конечно! Мой лицейский приятель Миша Кожемяко заглянул ко мне, да еще и вместе с его сиятельством Севой Пожарским.
— Сашка!
Неуклюже повернувшись, Миша толкнул решетку, и она шлепнулась в траву.
— Черт!
Подбежавший
— Да куда ж ты плещешь? — рассердился Миша. — Осторожнее лей.
— А мясо где? — удивился Сева.
— А, дьявол!
Миша осторожно поднял решетку и снова водрузил ее на огонь.
— Теперь все мясо в траве, — возмутился Сева. — Его мыть надо.
— Трава обгорит, а мясо останется, — отмахнулся Миша.
— Вы откуда здесь взялись? — удивился я.
— У меня завтра выходной, — объяснил Миша. — Вот мы с Севой и решили собраться в «Румяном поросенке». Дважды тебе зов посылали, а ты не отвечаешь. Тогда мы взяли мясо и поехали к тебе — думали, ты решил дома отсидеться, прячешься от друзей. А тут Игнат и господин Люцерн.
— От вас не спрячешься, — расхохотался я.
— Точно, — кивнул Сева. — А где ты был?
Только сейчас я заметил в беседке знакомое кресло. Игнат стоял возле него.
— Александр Васильевич, дом их сам впустил, — виновато сказал он. — Я вышел, а они уже в саду хозяйничают.
— Все в порядке, Игнат, — улыбнулся я. — Ты же знаешь Севу и Мишу.
— В том-то и дело, что знаю, — сокрушенно покачал головой Игнат. — Уже год, как взрослые люди, а все туда же.
Потом вопросительно посмотрел на меня:
— Может, в лавку сбегать, Александр Васильевич? Закусок взять, или чего еще? Я без вас-то не рискнул отлучиться, чтобы гостей без пригляда не оставлять.
— Не надо никуда бегать, — улыбнулся я. — Уверен, господа все привезли с собой.
— Конечно, — гордо заявил Сева. — Дюжину игристого и бочонок темного пенного.
— Вот это размах! А мясо где взяли?
— У меня теперь мясник знакомый есть, — объяснил Миша. — На именины господина старшего следователя такой шашлык сделал, что сам полицмейстер ел и нахваливал. А я себе адресок мясника записал.
Миша происходил из почтенного купеческого рода, который вел свою родословную от самого Никиты Кожемяки. От былинного предка Мише достались широкие плечи, светлые волосы и голубые глаза.
После выпуска из лицея Миша пошел служить в полицию помощником следователя. Это избавило его от необходимости возвращаться в родную Тверь и вставать за прилавок торговой лавки.
На службе в полиции его купеческая основательность здорово пригодилась. Начальник ему попался въедливый — следователь Степан Богданович Прудников. Но Миша с ним прекрасно поладил.
Я хлопнул друга по мощному плечу.
— Рад тебя видеть, Мишка! Что нового на службе?
— Ничего интересного, — отмахнулся Миша. — Вчера карманника поймали на Шепчущем мосту. Там жонглер публику развлекал, а этот прохвост по карманам лазил.