Пророчество огня
Шрифт:
Даже в мыслях все это казалось сюжетом для исторического сериала. Но, видимо, пора признать, что это — моя реальность. Если кто-то меня разыгрывает, то узнаю я об этом не раньше завтрашнего дня. Скорее всего, основной эффект созерцатели должны получить от моей истерики на казни.
И все же, ну кто мог так подшутить? Такой натуралистичный пранк кому угодно влетит в копеечку. Даже родители Максима себе вряд ли могут такое позволить. А больше богатых людей я не знаю. Но никакого другого варианта я принимать не хотела. Альтернатива была гораздо, гораздо хуже: я сошла с ума или реально оказалась в какой-то иной реальности. Что ж, я решила подождать до завтра. Встала, воспользовалась горшком,
2
Утро, а это было именно оно — в окна пробивался тусклый дневной свет — принесло мне новые потрясения. Разбудили меня голоса, которые явно обращались ко мне.
— Раскаиваешься ли ты, ведьминское отродье, в том, что пыталась лишить жизни нашего монарха? Раскаиваешься ли ты, что забрала жизнь у двух верных подданных Картезы? Сознаешься ли ты в мятеже против короны? — произнес мужской голос. А еще один, который неожиданно оказался женским, добавил:
— Если раскаиваешься, то твой путь на казнь будет легким. Коли нет — восходить тебе на костер через муки.
На словах «муки» мозг немедленно проснулся, а я открыла глаза и уставилась на моих посетителей. Трое людей в бесформенных серебряных плащах с капюшонами стояли, возвышаясь надо мной. Это что-то типа местной инквизиции, видимо. Фантазия у режиссера была бедновата, сюжет взял из классики. Однако же не хватает красного цвета для полноты картины.
— Я не убивала, и я не Марисса, — твердым голосом сказала я. — Я — Маша.
Сказала и тут же пожалела. Зачем я что-то объясняю, не лучше ли доиграть этот фарс поскорее, а не спорить с этими ряжеными.
— Сопротивляешься, дрянь? — сказала женщина и с размаху ударила меня ногой в живот. А вот это уже совсем не розыгрыш. Меня скрутило от боли, а перед глазами все поплыло. Задохнувшись стоном, я запротестовала:
— Эй, это больно!
— Мы предупреждали. Хочешь облегчить свою и без того страшную участь, прекрати врать и признайся, — проскрипел третий. Голос был старческий, дребезжащий.
А если все это правда? А если я сейчас действительно несчастная арестантка по имени Марисса? Тупая боль в животе навела меня на эту смиренную мысль, но разум в ответ вставал на дыбы.
— Послушайте, может хватит уже, — предприняла я новую попытку, но не успела договорить. Один из серых капюшонов поднял руку и ткнул ею в меня. Удар сердца — ровно столько прошло между этим действием и дикой болью, которая накрыла вслед за судорогой, тугим узлом стянувшей все мое тело. Было не просто больно, это было за гранью. Я открыла рот, но крика не получилось, только бульканье. А потом я почувствовала влагу в углу рта. Подняла руку, мазнула пальцем и поднесла его к глазам. Кровь. Боже мой, да что происходит? Это не сон и не розыгрыш. Это самая натуральная пытка. Я в аду!
— Она не признается. Что ж, это её выбор, — обратилась женщина к остальным. — Снимайте с цепи, пора на площадь.
То, что происходило дальше, лишило меня оставшихся крох надежды, что все это понарошку. Ко мне подошли два стражника. Один освободил от оков, а потом оба подняли меня за локти и поволокли из камеры. Серебряные шли позади — я слышала, как они переговариваются. Пыталась перебирать ногами, но мужчины тащили меня слишком быстро. Обернулась к своим мучителям и закричала:
— Я не виновата, слышите? Я не Марисса. Я не понимаю. Почему?
Было очевидно, что мои вопли были абсолютно бессмысленными и только настраивали окружающих против меня. Еще вчера я думала, что мое пробуждение в темноте —
Стражники кинули меня в клеть и закрыли там. А сами, похоже, выдохнули от облегчения, избавившись от тяготившей их обязанности. Я медленно поднялась и встала, держась за прутья. Шоковое состояние остановило мой плач, я впала в ступор. Взглянув на мою недавнюю тюрьму со стороны, я заторможено отметила, что это целый замок, построенный из каких-то черных камней. Очень впечатляющее строение: массивное и приземистое, с башнями, глухими сводами в виде полусфер, толстыми стенами и небольшими окнами. Насколько я помню лекции по мировому искусству, это похоже на романский стиль. Однако как бы ни старалась я дать всему определение через знакомые мне понятия, этот замок все же нарушал мое представление о европейском средневековье. Стены были сплошь покрыты барельефами, на которых изображались страшные твари: огромные мускулистые человекоподобные тела с рогатыми головами, когтистыми лапами, кожистыми крыльями. Этих чудовищ я видела повсюду, в том числе и в виде ростовых статуй, пугающих своей натуралистичностью.
Глядя на монумент рогатого трехметрового крылатого монстра, который, казалось, смотрел прямо на меня, ощерившись в вечном оскале, я приняла реальность до конца. Я не дома, я не сегодня — я когда-то и где-то. И почему-то все здесь зовут меня Черная Марисса.
Повозка тронулась, я покачнулась, но удержалась на ногах. Оглянулась и увидела серые плащи. Мои мучители залезли на повозку и стояли позади клетки, держась за ее решетку. Управлял нашей телегой седовласый бородатый мужчина. Он молчал и ни о чем не спрашивал. Видимо, и так точно знал, куда нужно меня везти. Вот в такой дружной компании мы выехали за пределы двора и приблизились к огромным воротам. Оказывается, это не просто замок, это крепость, окружённая по периметру высокой стеной с башнями и бойницами. Ворота открылись сами. Или не совсем. Этот фокус, похоже, был выполнен одним из моих сопровождающих: он поднял руку, и створки ворот почтительно расползлись перед нами в стороны.
Дальше мы двигались по мощенной булыжником улице вдоль домов, лавочек и еще каких-то небольших зданий. Впрочем, рассмотреть что-либо было сложно, потому что на улицах стояли люди. Много людей. Сотни, скорее даже, тысячи. Стар и млад — все глазели на меня, тыкали пальцами, что-то кричали. В какой-то момент, серая инквизиторша подняла одну руку вверх, и толпа умолкла. Тогда эта женщина зычным завывающим голосом обратилась к толпе:
— Подданные Картезы! Эта ведьма совершила страшные злодеяния и не призналась. Призываю вас выплеснуть на нее свой гнев, наказав за строптивость.
Вот тварь! Она действительно превратила мою поездку в ад. Толпа радостно заулюлюкала и начала кидать в меня разные предметы. Причем, в серых мучителей они почему-то не попадали, рикошетя о какую-то невидимую стену. А вот в меня все летело прямой наводкой. Яйца, гнилые овощи и фрукты были еще терпимы, хотя и от них я пыталась закрыться, свернувшись калачиком в углу клетки. Затем посыпались камни. Не все долетали, многие отскакивали от прутьев клетки, но часть все же достигла своей цели. Мне было больно, я плакала. Тело сжалось в напряжении и ожидании следующего удара, которые сыпались и сыпались без перерыва. Несколько камней попали по затылку. Его я закрывала руками, поэтому острые камни протыкали тыльную сторону ладони почти насквозь. Взвыв от боли, я попыталась спрятать голову между коленями, но такой гибкостью все же не обладала.