Прощание с первой красавицей
Шрифт:
— Что это? — опасливо покосилась я.
— Отравить тебя хочу, надоела! — вспылил Даниил. — Настойка пиона, пей.
Я послушно приняла лекарство и стихла, размазывая слезы по лицу.
— Почему? — жалобно спросила я.
— Что — почему?
— Почему некоторым людям не живется спокойно? Почему им обязательно нужно причинять другим боль?
— Почему ветер ломает деревья? Почему ураган срывает крыши, а цунами убивает людей?
— Это природа, — не согласилась я.
— Все на Земле — часть природы. И нам иногда не дано понять —
— Не хочу поздно, — всхлипнула я. — И вообще не хочу, чтобы кому-то было плохо. Тем более из-за меня.
— Успокойся. Рана, какая бы глубокая она ни была, все равно во временем затягивается. И напоминает о себе, только когда на земле лютует непогода.
— Слышу слова старого израненного вояки, — грустно улыбнулась я.
Вместо ответа Дан наклонился ко мне и нежно поцеловал.
— Теперь можешь объяснить мне, по какому поводу слезы?
Я встала и принесла ему из кабинета диск.
— Что это?
— Диск мне Яковлев передал. Правда, — смущенно добавила я, — просил отдать его «куда следует», только если с ним что-то случится, а я открыла файлы сейчас.
— И что там?
— Скажи, ты знал, что Вика причастна к смерти Евгения? — вопросом на вопрос ответила я.
Даниил взял диск и внимательно всмотрелся в него, словно мог разглядеть скрытую на нем информацию. Потом поднял голову и спросил:
— Это ты на диске прочла?
— Да.
— Помнишь, я тебе рассказывал, что увидел тебя впервые, когда был на срочном выезде в связи со смертью Евгения?
Я молча кивнула.
— Так вот, как ты помнишь, в возбуждении уголовного дела по данному факту было отказано. Материалы проверки находились у другого сотрудника, но я провел собственное неофициальное расследование, и у меня появились подозрения в отношении Вики. Но доказательств я не нашел. Обязательно посмотрю файлы на этом диске, возможно, они помогут подойти к рассмотрению факта смерти Евгения с иной стороны.
— А можно как-то сделать так, чтобы Яковлев не знал, что я тебе передала информацию? — испугалась я.
— Подумаем, — уклончиво ответил Даниил.
— И там еще… — Я замялась.
— Что?
— Фотографии мэра с женой.
Дан изменился в лице.
— Спасибо. Я не говорил тебе, но Вика меня интересовала не только в связи со смертью Евгения. Мне нужно было познакомиться с ней поближе, потому что Виктор Правдин попросил меня, как своего адвоката, помочь ему провести собственное расследование о шантаже.
— Вика его шантажировала? — ахнула я. — Хотя, впрочем, я не удивлена. Она способна на что угодно.
— Ну, вот ты и знаешь теперь, почему застала меня тогда вместе с ней. Иди, ложись, завтра рано вставать.
— Зачем? — Я невольно зевнула.
— Следственный эксперимент. Разве я тебе не говорил?
— Не помню. Ладно, я пошла.
Даниил топал по квартире, на ходу бреясь и собирая какие-то бумаги, вдобавок успевая еще
— Давай вставай! Не успеешь собраться!
— Куда? — нехотя поинтересовалась я, дождавшись его очередного появления.
— Как — куда? — удивился муж моей забывчивости. — Сегодня следственный эксперимент, я же вчера говорил тебе.
— Не хочу, — вяло отреагировала я.
— А придется. Хотя, впрочем, полежи, время еще есть. Да и что за беда, если ты не успеешь накраситься, пойдешь в натуральном виде. Мне лично так даже больше нравится.
Меня словно ветром сдуло с кровати. Наскоро ополоснувшись в душе, я вылетела из ванной, даже толком не вытершись. В коридоре сразу натекли с меня лужицы, и я едва не растянулась, поскользнувшись. Дан к тому времени уже прекратил метаться по квартире и с явным удовольствием жевал бутерброд, изготовленный им по собственному авторскому рецепту. Сие произведение кулинарного творчества состояло из тоненького кусочка хлеба, накрытого изрядными шматами колбасы и сыра. Всегда не могла понять: зачем, вообще использовать хлеб, если он столь тонок, что через него можно читать газету? По-моему, вполне можно сыр положить прямо на колбасу и не мучиться филигранной нарезкой батона.
Я, суетясь, то и дело пролетала мимо супруга, а его голова поворачивалась, как намагниченная, мне вслед. С удовольствием понаблюдав, как я пытаюсь элегантно натянуть на мокрое тело белье, Дан наконец сжалился надо мной и произнес:
— Не стоит так торопиться, за три часа вполне успеешь собраться.
— Как за три часа? — поперхнулась я, откладывая в сторону фен и расческу. — Ты же сказал, что мы опаздываем?
— Не правда, я сказал, что ты не успеешь. Тебе ведь всегда не хватает времени? Вот потому и сказал. Но сейчас я вижу, что ты вполне справляешься с графиком, и можно не торопиться.
— Даня, это же некрасиво! — обиделась я. — Ты знаешь, что такое высушить длинные волосы феном? Я же их чуть не повыдергала все от спешки!
— Иди, попей чайку, — миролюбиво предложил Дан. — Волосы целы, ты уже готова… Почти, — добавил он, хитро косясь на меня. — То есть при желании ты вполне еще сможешь время потянуть, чтоб все-таки опоздать.
— Злыдень, — буркнула я, наливая себе чай.
— Ну-ну, не дуйся.
— В качестве компенсации за причиненный ущерб хочу знать, как продвигается расследование.
— Это составляет тайну следствия, — ухмыльнулся Даниил, — проси что-нибудь другое.
— Расскажи! Пожалуйста!
— Не могу, — заупрямился муж.
— Данюшечка… Данечка… миленький, хорошенький, ну, пожалуйста… — заканючила я.
— С чего ты взяла, что я знаю? — вильнул в сторону супруг, пряча глаза.
— Ты сам сказал! — возмутилась я.
— Ничего я не говорил! Кроме того, что это составляет тайну следствия. Что, кстати, всем известно.
— А хочешь, я тебе массажик сделаю? — применила я подкуп.