Проси, что хочешь: сейчас и всегда
Шрифт:
– Мне больно слышать от тебя такие вещи. И знаешь почему? Потому что этим ты заставляешь меня думать, что, если вдруг со мной что-то произойдет, я должна буду покинуть тебя.
– Нет, любимая, - шепчет он, прижимая меня к себе.
– Да, да, дорогой! – настаиваю я. – Ты думаешь, я чем-то отличаюсь от тебя? Нет. Если я должна задумываться о том, чтобы бросить тебя, значит, и ты перед лицом болезни собираешься оставить меня.
Взволнованно я продолжаю:
– О, боже! Надеюсь, что со мной никогда ничего не произойдет, потому что если бы после этого
Последовавшее за этим молчание подсказывает мне, что Эрик понял, о чем я говорю. Он притягивает меня к себе и целует в лоб.
– Этого никогда не случится, потому что…
Я не даю ему продолжить. Я поднимаюсь с кровати. Открываю ящик своей тумбочки, достаю оттуда несколько предметов, среди них черный чулок, и, оседлав Эрика, говорю:
– Позволь мне кое-что сделать?
– Что именно? – спрашивает он, удивившись такому повороту событий.
– Ты мне доверяешь?
Несмотря на темноту, царящую в нашей комнате, я вижу, как он кивает.
– Подними голову.
Он подчиняется. Я осторожно провожу чулком по его лбу, кладу его ему на глаза и завязываю на затылке узел.
– Сейчас ты абсолютно ничего не видишь, правда?
Он молчит, только отрицательно мотает головой. Я растягиваюсь на нем.
– Несмотря на то, что однажды ты не сможешь меня видеть, я обожаю твои губы.
Я целую их.
– Обожаю твои глаза.
Я целую их через чулок.
– И обожаю твои прекрасные волосы, а больше всего то, как ты ворчишь и злишься на меня.
Я сажусь на него и, взяв его руки, кладу их на свое тело.
– Несмотря на то, что однажды ты не сможешь меня видеть, - продолжаю я, - твои сильные руки все равно смогут прикасаться ко мне, мои груди – возбуждаться от твоих ласк и твоего члена.
– О, боже, твой потрясающий, твердый, сводящий с ума член! – возбужденно шепчу я, прижимаясь к нему. – Он все также будет заставлять меня задыхаться, терять голову и говорить тебе: «Проси, что хочешь».
Уголки его губ изгибаются. Хорошо! Я добилась того, чтобы он улыбнулся. Намереваясь продолжить в том же духе, я кладу в его руки анальную пробку и тихо говорю, поднося ее к его рту:
– Пососи ее.
Он делает то, о чем я прошу, а потом я направляю его руку к моей попке и бормочу рядом с его лицом:
– Несмотря на то, что однажды ты не сможешь меня видеть, ты будешь вставлять пробку в, как ты говоришь, «мою прекрасную попку». И ты будешь так делать, потому что тебе это нравится, потому что мне это нравится, и потому что это наша игра, любимый. Давай, сделай это.
Эрик на ощупь движется руками по моей заднице и, когда находит анальное отверстие, делает то, о чем я его просила. Он вставляет анальную пробку, мое тело ее принимает, и мы оба тяжело дышим.
Возбужденная тем, что делаю, я провожу языком по его уху.
– Тебе это понравилось, любимый?
– Да… Очень, - мурлыкает он, сжимая руками мои ягодицы.
Его сексуальное желание возрастает за несколько секунд. Это его очень возбуждает,
– Несмотря на то, что однажды ты не сможешь меня видеть, ты все так же сможешь поглощать меня по своей прихоти. Ты будешь раздвигать мои ноги для себя и для того, кого ты мне назовешь, и клянусь тебе, что буду наслаждаться и сделаю так, чтобы ты наслаждался этим так же, как и всегда. И ты будешь делать это, потому что ты ведешь нашу игру. Ты – ключевое звено. Ты отдаешь приказы. Я твоя, любимый, и без тебя наша игра не имеет никакого смысла, потому что тогда она не для меня.
Эрик стонет, и я добавляю:
– Давай, сделай это. Поиграй со мной.
Я сползаю с его бедер и ложусь рядом с ним. Я беру его за руку и кладу ее на меня. Он напряженно прикасается ко мне, его рот отчаянно начинает путешествовать по моему телу, шее, соскам, пупку, венериному бугорку, я направляю его, пока он не замирает прямо у меня между ног. Не дожидаясь, когда он меня об этом попросит, я развожу их в стороны.
– Еще шире? – спрашиваю я.
Эрик дотрагивается до меня.
– Да.
Я улыбаюсь и покоряюсь ему.
За какие-то доли секунды Эрик начинает меня поглощать. Его язык прикасается ко мне в поисках клитора. Он с ним играет. Он тянет его губами, и когда моя горошина набухает, слегка проводит по ней пальцами, заставляя меня кричать и выгибаться, как сумасшедшую. Я извиваюсь. Я тяжело дышу. Он поворачивает анальную пробку, одновременно потянув меня за клитор, и доводит меня до безумия. Эрик жадно хватает меня руками за бедра и подносит мою киску к своему рту, я рукой касаюсь его волос и сладострастно шепчу:
– Тебе не нужно видеть меня, чтобы доставить мне удовольствие. Чтобы сделать меня счастливой. Чтобы свести меня с ума. Вот так…, любимый…, вот так.
Еще несколько минут мой безумный возлюбленный наносит свои опустошительные удары.
Жар…, жар…, я чувствую сильный жар, и это делает со мной именно он.
Сквозь мрак нашей комнаты я наблюдаю за ним. Он двигается на мне гибко и элегантно, как тигр, поглощающий свою добычу. Он не может меня видеть. Темнота и чулок, который я завязала, этому препятствуют. Его дыхание учащается. Его рот ищет мой, и он целует меня. Мгновения спустя, не говоря ни слова, он одной рукой берет свою эрекцию, а другой дотрагивается до влажности моей вагины.
– Я мокрая для тебя, любимый, - шепчу я ему на ухо. – Только для тебя.
Я отчаянно направляю его твердый член в мою щель, и он одним точным движением входит в меня. Мы оба тяжело дышим. Эрик хватает меня, прижимается и кладет свои ноги так, что я едва могу двигаться. Его тяжесть делает меня неподвижной. Он сосет мне кожу на шее. Я кусаю его за плечо.
– Несмотря на то, что однажды ты не сможешь меня видеть, все равно ты будешь овладевать мной со всей своей страстью, силой и энергией, а я всегда буду тебя принимать, потому что я твоя. Ты – моя фантазия. Я твоя. И вместе мы будем наслаждаться, любимый, сейчас и всегда.