Проси, что хочешь: сейчас и всегда

Максвелл Меган

– Сеньор разозлится. Он никогда не любил животных в доме.

Но я говорю ей, чтобы она не беспокоилась. Я сама позабочусь о сеньоре. Я сознаю, что будет, если он узнает, но отступать поздно.

Трус – самый замечательный пес. Он не лает, никого не беспокоит, а только дремлет на чистом, сухом одеяле, которое я постелила ему в укромном уголке в гараже. Даже когда приезжает Эрик на своем автомобиле, Трус не шевелится и тем более не показывается, и я улыбаюсь, видя, какое это умное животное. С помощью Симоны мы выводим его за пределы нашего участка на

прогулку и по его нуждам, и спустя всего несколько дней, она обожает собаку так же, или даже больше, чем я.

Однажды утром после завтрака Эрик, наконец, предлагает мне съездить с ним в офис. Обрадовавшись, я, чтобы произвести впечатление и выглядеть профессионально, надеваю темный костюм и белую рубашку. Мне хочется, чтобы на работе у Айсмена обо мне сложилось хорошее мнение.

До «Мюллера» я еду вся на нервах. Огромное здание с двумя пристройками является одним из центральных офисных зданий Мюнхена. Эрик прекрасно выглядит в дизайнерском пальто глубокого синего цвета и темном костюме. Как и всегда, смотреть на него одно удовольствие. Чувственность и властность сочатся из его пор. И эта властность меня заводит. Когда мы заходим в великолепный вестибюль, на нас смотрит блондинка со стойки регистрации, а охранники берут под козырек перед большим боссом. Мой парень! На меня все глядят с любопытством, и когда я собираюсь пройти через турникет, меня останавливают. Эрик быстро голосом хозяина поясняет, что я его невеста, и мне позволяют пройти без карточки посетителя.

Да здравствует мой мужчина!

Я улыбаюсь. Лицо Эрика серьезно, сосредоточенно. Профессионально. В лифте мы сталкиваемся с красивой темноволосой девушкой. Эрик здоровается с ней, и она здоровается с ним в ответ. Я краем глаза наблюдаю за тем, как эта женщина смотрит на него, и по ее глазам я вижу, что она его хочет. Я готова раздавить ее одной левой, но сдерживаюсь. Я не должна так поступать. Нужно себя контролировать. Когда мы выходим из лифта и оказываемся на президентском этаже, у меня изо рта вырывается только вздох «о!». Здесь нет ничего общего с нашим офисом в Мадриде. Черное ковровое покрытие. Серые стены. Белые кабинеты. Абсолютный хайтек. Пока я иду рядом с Айсменом, я серьезным взглядом рассматриваю людей вокруг. Все на меня смотрят и разглядывают, особенно женщины, они прямо-таки изучают, как под микроскопом.

Я немного напугана. За мной наблюдает слишком много чужих глаз и сосредоточенных лиц, и, когда мы останавливаемся у стола, Эрик говорит сидящей за ним красивой и элегантной блондинке:

– Добрый день, Лесли, позволь представить тебе Джудит, мою невесту. Пожалуйста, зайди в мой кабинет и введи меня в курс дел.

Девушка на меня смотрит и удивленно приветствует меня:

– Приятно познакомиться, сеньорита Джудит. Я секретарь сеньора Циммермана. Когда вам что-то понадобиться, сразу же обращайтесь ко мне.

– Спасибо, Лесли, - с улыбкой отвечаю я.

Я следую за ними, и мы заходим в потрясающий кабинет Эрика. Как можно было ожидать, он напоминает стиль всего офиса, современный и минималистичный. Я с раскрытым

ртом сажусь туда, куда мне показали, и довольно долго слушаю их разговор.

Эрик подписывает несколько бумаг, которые передает ему Лесли, и, когда, наконец, мы остаемся одни в кабинете, он смотрит на меня и спрашивает:

– Ну, как тебе офис?

– Это просто бомба. Гораздо красивее того, что в Испании.

Эрик улыбается и, поерзав на стуле, шепчет:

– Я предпочитаю тот. Здесь нет архива.

Я не могу не рассмеяться. Я встаю, подхожу к нему и тихо говорю:

– Так даже лучше. Раз я здесь не работаю, то тебе не нужен архив.

Мы весело смеемся, и Эрик сажает меня к себе на колени. Я пытаюсь подняться, но он силой удерживает меня.

– Никто не войдет без предупреждения. Это одно из самых главных правил.

Я хихикаю и целую его, но внезапно я хмурю брови:

– С каких это пор оно главное? – хочется мне знать.

– Всегда.

Тук-тук… Здравствуй, ревность! И прежде чем я спрашиваю, Эрик признается:

– Да, Джуд, то, о чем ты думаешь, верно. Я встречался с женщинами в этом кабинете, но все уже давно закончилось. Теперь я хочу только тебя.

Он пытается поцеловать меня. Я уклоняюсь.

– Ты пытаешься меня избегать? – забавляясь, требует он ответа.

Я киваю. Я ревную. Очень сильно ревную.

– Любимая, - шепчет Эрик, - перестань думать об этих глупостях!

Я выскальзываю из его рук и обхожу стол.

– С Беттой, да?

Едва упомянув это имя, я тут же понимаю, что не должна была этого делать. Черт! Но Эрик искренне отвечает:

– Да.

После неловкого молчания я спрашиваю:

– У тебя было что-нибудь с Лесли, твоей секретаршей?

Эрик откидывается в кресле и вздыхает:

– Нет.

– Точно?

– Точнее не бывает.

Но, подстегиваемая ревностью, я настаиваю, несмотря на то, что у меня начинает чесаться шея.

– А с той темненькой девушкой, которая поднималась вместе с нами в лифте?

Он думает и, наконец, отвечает:

– Нет.

– А с блондинкой из вестибюля?

– Нет. И не трогай шею, а то все там расчешешь.

Я не обращаю внимания на его слова и, не удовлетворившись его ответами, спрашиваю:

– Но, ты сказал, что у тебя был секс в этом кабинете?

– Да.

Как же у меня чешется загривок! Но меня заботит совсем не это, и вне себя от ревности тихо говорю:

– Ты мне рассказываешь, что играл с кем-то, кто работает в твоей фирме.

– Нет.

Эрик встает и подходит ко мне.

– Но ты только что сказал, что…

– Послушай, - обрывает он меня, убирая мою руку с шеи, - я не был монахом, и у меня был здесь секс как с женщинами, работающими в компании, так и с другими. Да, любимая, я не собираюсь этого отрицать. Но что касается игр, в том смысле, в котором мы с тобой это понимаем, я не играл в этом кабинете ни с кем кроме Бетты и Аманды.

При воспоминании об этих гарпиях, мое сердце начинает громко беспорядочно стучать.