Проси прощенья у камней
Шрифт:
Расстались они также легко и быстро, как и познакомились, когда однажды она с наигранной грустью сказала:
– Ты неплохой, но мне с тобой скучно, извини – я ухожу от тебя.
– Извини, что я не клоун, – в свою очередь ответил он ей.
Алексей не питал иллюзий по поводу их совместного будущего, но, однако, разрыв оставил неизгладимый след в его памяти; он как и всегда не подавал своим видом и намека на страдания, но внутренне очень болезненно переживал такой вот печальный для него исход.
И вот сейчас эта бумажка с простеньким номером и таким притягательным именем – Виктория – будоражили в нем самые невообразимые
"В конце концов, не обязательно же доводить все до конца – мы бы могли просто посидеть, пообщаться на какие-нибудь отвлеченные темы – музыка, астрономия, например, кино, вино.... гавно, черт! Ну, какая в жопу астрономия – она же.... женщина! Вот именно, она же в первую очередь женщина; и абсолютно не важно, чем занимается женщина, если она добра и женственна, и чуточку любознательна. Интересно, а какая она, эта Виктория? Надо было Андрея расспросить о ней, выудить из него хотя бы немного информации о том, что же она из себя представляет; но тогда бы этот хренов убийца снеговиков заподозрил бы мою заинтересованность в ней. Нет уж, я правильно все сделал – и виду не подал, что проявил хоть малейший в таком деле интерес, а просто хладнокровно и равнодушно затолкал бумажку в карман. И ведь он так хитро улыбнулся, когда сказал, что она хорошая, неспроста он так сказал, неспроста, пройдоха".
Алексей взял в прихожей телефон, отнес его к креслу – за аппаратом прошуршал по полу телефонный кабель – и поставил на столик; сам же уселся в кресло. Он положил бумажку рядом с телефоном. Прошло еще несколько минут перед тем, как он решился все-таки снять трубку и набрать нехитрый номер.
– Алло?
– Виктория?
– Да, кто это?
– Добрый вечер, Виктория, это Алексей. Алексей Неверов. Мне вас порек.... извините, ваш номер дал мне мой друг Андрей, он, видите ли, сейчас в больнице находится по стечению некоторых, весьма необычных, обстоятельств…
– Он сломал шею снеговику, – перебил его красивый звонкий смех, доносящийся из глубины трубки.
– Да, можно и так сказать, – Алексей невольно разошелся в улыбке. – Значит, вы уже знаете эту историю?
– О ней знает весь город, Алексей Неверов. Бедный Андрюша – его ноге очень нехорошо теперь, но он держится молодцом, а вы как считаете, Алексей Неверов? – было понятно, что она улыбалась.
– Я тоже так думаю. Андрей сильный человек. А вы что же, были у него, Виктория?
– Да, я навещала его сегодня. И он передавал вам большой привет. И еще – он хотел еще раз принести вам свои извинения за доставленное вам неудобство и проблемы, связанные с тем происшествием. Он очень за вас переживает, Алексей Неверов. Можно вас называть просто Алексеем?
– Да, конечно, а фамилию я назвал лишь для того, чтобы вы не гадали, возможно, по поводу того, какой именно Алексей с вами разговаривает… Постойте, значит, вы говорите, что он просил вас передать мне привет и извинения? – Алексей не мог сначала поверить в то, что разговор проходит в таком вот необычном ключе: "Как он мог знать, что я позвоню, это же совершенно невыносимо – он что думает, что знает меня лучше меня самого? Невероятно! Каков наглец!".
– Да, именно так он и сказал.
– А вам не кажется это странным, Виктория? – Алексей начал было уже подозревать какой-то розыгрыш или шутку, которую
– Странным, что вы мне позвонили? – нет, не считаю. Я думаю, хорошо, что вы все-таки решились со мною связаться. У вас приятный голос Алексей, – ее красивый нежный тембр, протяжные, но совсем естественные, интонации ласкали слух и разносили по телу Алексея приятные волнения и радость; да, именно радость, подумал Алексей: он чувствовал, как внезапно, его настроение, вдруг, изменилось – он уже не ощущал сомнений и дискомфорта от возможной неловкости, и сейчас лишь наслаждался этим чудным голосом из неизвестности. И даже было уже не важно, если бы с ним и хотели сыграть эту самую шутку – он ее приветствовал и соглашался быть всецело ее участником и ведомым.
– Я хочу сделать ответный комплимент и сказать, что ваш голос куда более чудесней моего, Виктория. И признаться откровенно, я приятно удивлен.
– Спасибо, любезный Алексей. А вы не хотите познакомиться со мной поближе? – откровенность и смелость девушки все больше подкупали желание окунуться в притягательную тайну, тяга к которой росла у Алексея с каждым новым звуком, доносившимся из трубки.
– Это было бы превосходно; наверное, даже потрясающе, Виктория. Извините, но я имел в виду то, что с удовольствием бы с вами провел время наедине, если бы вы, конечно, согласились бы на такое невероятное решение… – Алексей чувствовал, что несет какой-то бред, но не мог остановить или изменить тот речевой поток, что стремительно вырывался из него сейчас.
– Так оставьте же все колебания, Алексей, а просто пригласите меня к себе в гости. Вы же принимаете у себя гостей, не так ли? – она издевательски хихикнула.
– Несомненно. Да, кончено же. Я приглашаю вас посетить мое скромное жилище, но уверяю вас, что оно чрезвычайно скромное. Говорю это вам лишь для того, чтобы у вас не возникло по поводу меня каких либо ошибочных представлений, Виктория, – Алексей может и подозревал, но никак не ожидал такого вот стремительного развития событий. Но он внутренне был благодарен девушке, что она взяла на себя ведущую роль, и теперь снимала с него груз ответственности за возможные бестактные вопросы; хотя и укорил себя за неуместную робость.
– Диктуйте же адрес, Алексей – через час я буду у вас, – бескомпромиссно и учтиво сказала она.
Алексей спокойно назвал ей свой адрес – уверенность собеседницы каким то образом передалась и ему.
– Я запомнила. Ждите, скоро я буду у вас.
– А вас не надо встретить, все-таки темно уже на улице? – Алексей не мог не выразить такта и обеспокоенности за обладательницу красивого голоса.
– Нет, это лишнее. Я не из трусливых, да и вам, думаю, необходимо время, чтобы подготовиться к моему появлению, Алексей.
– Как это предусмотрительно с вашей стороны, Виктория, – спасибо.
– Тогда – до встречи.
– Да, до встречи.
Алексей положил трубку. Его пронизывали сейчас возбужденная легкость и желание действовать. Он засек на часах время после их разговора, прибавил в уме час. Затем прошелся по квартире, определил несколько мест, где необходимо было прибраться. Осмотрел разложенный и застеленный диван – переправил простынь, взбил подушки.
Взглянув в зеркало, Алексей решил, что необходимо побриться и вымыть волосы, а лучше всего, конечно же, принять ванну. Чтобы все это сделать часа вполне было достаточно.