Просто мы научились жить (2010-2012)
Шрифт:
Наступило лето, толпы курортников в Куте поредели, а океан вдруг стал ласковым и спокойным. Лекин фильм был закончен, и большая часть ночей проходила теперь в переговорах то с Ксюхой, то со спонсором, и в последующих внесениях правок.
– Мне не нравится финал, – в один голос твердили Ксюха и спонсор, – они не должны расставаться. Нужен хэппи энд.
– Но тогда это будет сказка, – сопротивлялась Лека, – весь смысл в
Ее ломало, и скручивало, и было невыносимо. Диана помогала как могла, но она даже не знала, о чем фильм, и в конце концов, доведенная до крайности отчаянием Леки, потребовала, чтобы та хотя бы рассказала сюжет.
– Я хотела показать тебе итоговый вариант, – отказалась Лека.
– Такими темпами до итогового варианта мы не доживем, – Возразила Диана, – рассказывай, сил уже нет смотреть, как ты маешься.
И она рассказала.
– Главный герой – бывший наркоман, тусовщик, разбивающий сердца и не задумывающийся ни о чем. Он приезжает на Бали сломанным и раздавленным, собираясь провести остаток жизни в покаянии. Но со временем понимает, что мертв.
– Как мертв? – Диана сидела рядом и гладила Лекину руку.
– А вот так. Мертв, заморожен, анти-жив. Ничего не чувствует, ничего не хочет. И он начинает искать путь к себе, путь к тому, чтобы снова жить. Сначала он ищет его вовне – ищет учителя, занимается медитациями.
– И йогой? – Улыбнулась Диана.
– И йогой. Но со временем понимает, что и это – не то. И в его жизнь приходит серфинг. Он тяжело ему дается, он жутко боится воды, океана, волн, но каждый день через преодоление выходит на воду. И в один из дней у него рвется лишь, и доска уплывает, а он остается один в центре океана. И тут он понимает то, чего не понимал раньше – невозможно найти себя одному. Невозможно уйти от людей и жить. Его спасает девушка, катающаяся неподалеку, и у них начинается роман.
– Ммм, роман. Как мило.
– Да. Она учит его, что смысл не в том, чтобы брать, а в том, чтобы отдавать. Что не вырастив в себе чувство любви, невозможно ни отдавать его, ни принимать. Что для того чтобы быть рядом с кем-то, чтобы суметь показать кому-то себя настоящего, нужно не меньшее мужество, чем когда ты один на один со стихией. И постепенно что-то в нем меняется. В один день океан становится другом, а девушка вдруг становится ему важнее, чем он сам. И вот тут-то у нас и происходит засада.
– Какая? – Удивилась Диана. – Мне все очень нравится.
– Финал. В моей версии он уходит. Уходит от девушки, уходит от этой любви, потому что понимает, что останься он – и его путь к себе будет остановлен. А спонсор хочет хеппи-энд.
Диана помолчала, задумавшись.
– Лек, – спросила она серьезно, – а ты правда думаешь, что на этой точке он не сможет дальше идти к себе?
– Да. Потому что если кто-то становится для тебя важнее, чем ты сам – дальше ты словно делишься надвое, одну половину себя отдавая любимому, и лишь
– У тебя так было?
Лека дернулась, как от удара. Вот поэтому она и не хотела рассказывать, не могла, не была готова.
– Когда ушла Саша, я чуть не умерла. В один миг мне оказалось незачем жить дальше. Если бы я была более глубокой, если бы сохранила большую часть себя, этого бы не случилось.
– Ты уходишь в крайности, – Возразила Диана, – можно любить, и сохранять себя.
– Можно, – кивнула Лека, – но мой герой пока так не умеет.
Она обняла Диану и поцеловала ее в хмурый лоб. Диана продолжала смотреть в одну точку – задумалась.
– А как было с Женей? – Огорошила вопросом. О Жене они не говорили никогда.
– Татуировка, – ответила на незаданный вопрос Диана.
– С Женей было… – Лека прислушалась к себе и удивилась: боли не было. Господи, неужели прощение наконец пришло? Неужели она смогла себя простить? – С Женей было так же. Только с обратной стороны. Я так сильно боялась привязаться к ней, так сильно боялась отдать ей часть себя, что натворила много плохого.
– Что?
– Я убегала каждый раз, когда чувствовала, что она становится важнее. А потом возвращались снова. И снова. И снова.
– Ты все еще любишь ее? – Тихо спросила Диана.
И Лека ответила. Ответила, зная, что причинит боль.
– Я всегда буду ее любить.
Диана убрала руки и отвернулась. Лека смотрела на ее затылок, и силилась найти слова, но не могла. Как объяснить то, что было с тобой всю сознательную жизнь? Как описать то, что часть твоего сердца навсегда принадлежит другой женщине, и что в эту часть ей, Диане, никогда не будет доступа?
– Когда-нибудь ты бросишь меня ради того чтобы быть с ней.
Бесконечная боль. Предчувствие беды. Леке нечего было ответить.
Через несколько недель в поведении Дианы появились новые нотки. Она стала больше времени проводить с Лекой дома, запретила ей приезжать в школу, и сопротивлялась любым попыткам съездить в Лавбаз. Ночами как раньше отдавалась громко, страстно, но в том, как она прижималась к Леке, как обнимала, чувствовалось что-то отчаянное.
Лека как могла успокаивала, поддерживала, окружала заботой и лаской, но предчувствие перемен завладело и ею тоже. Иногда она просыпалась, и видела в темноте голубые Дианины глаза.
– Почему ты не спишь? – Спрашивала, сжимаясь от нежности в комок.
Диана не отвечала. Целовала, обхватывала руками, вжималась, словно пытаясь раствориться без остатка.
Слова, такие верные и острые, витали между ними, но никак не могли сорваться с губ. И только однажды, проснувшись, и еще не открыв глаз, Лека разобрала в тишине ночи шепот "любимая…"
Она не открыла глаз. Утром подушка была влажной от слез.
А потом пришла Женя.
Глава 17. Мы.