Просто мы научились жить (2010-2012)
Шрифт:
– Видишь рядом две цепочки следов? Это я шел рядом с тобой, когда тебе было плохо. «Но, господи, – сказал путник, – в самые трудные моменты моей жизни тут только одна цепочка следов. Значит ты покинул меня?». «Нет, – ответил господь, – в эти дни я нес тебя на руках».
Детей очень впечатлила притча, и, когда поход закончился, и они вернулись в детдом, то первым делом кинулись к Аллочке рассказывать, какие приключения с ними случились. И помимо прочего, рассказали про переправу.
– Не поверишь, что они мне сообщили, – говорила Аллочка
С тех пор шутка про «закорки» стала одной из любимых. И всякий раз, таская Аллочку на себе, Лека напоминала, что сегодня она – за боженьку.
Они ввалились в здание, чуть не падая, быстро разделись и пошли в столовую за чаем. По пути встретили Игоря из старшей группы.
– Стоять, – скомандовала Лека, хватая его за руку и поворачивая к себе лицом, – это еще что за украшение?
Игорь попытался вырваться, но не тут-то было.
– Аллочка, иди, я догоню, – велела Лека, увлекая мальчика к подоконнику, – ну?
– Что «ну»? – Огрызнулся Игорь.
– Откуда фонарь? И давай сразу без художественного свиста.
– Больно надо…
На самом деле, упоминать об этом было лишним – дети Леке не лгали никогда. Знали: что бы они ни натворили, она всегда поможет решить проблему, а вот за вранье вполне можно было лишиться ее дружбы. Дружбу же Лекину ценили все – от самых маленьких до самых взрослых.
– Так откуда? – Спросила она еще раз, рассматривая синяк на скуле. Похоже, били кулаком, да сильно.
– С местными подрались, – сквозь зубы ответил Игорь, – они опять на нашу территорию залезли.
Лека вздохнула и потрепала Игоря по стриженной макушке. С этими «местными» вечно были проблемы – поселковых мальчишек как магнитом притягивал детдом, но вместо того, чтобы подружиться, они нападали на «детдомовских», портили их уличные поделки, и всячески пакостили.
– Что сделали? – Поинтересовалась Лека.
– Крепость сломали. Видела, мы вчера построили? Такая классная была, с горкой и с пещерой.
Лека крепость не видела. Но глубину мальчишеской обиды понимала хорошо.
– Дальше что было?
– Ну я дал в ухо этому, рыжему… А он мне. Сама видишь.
Игорь вздохнул и опустил глаза. Ему, такому смелому и задиристому, невыносимо было признаваться в поражении.
Лека все поняла, и, похлопав его по плечу, сказала:
– Проигранное сражение не означает, что война тоже проиграна. Уверена, мы им еще покажем.
Игорь поднял на нее глаза и Лекино сердце дрогнуло, когда она увидела, как дергается вверх уголок его рта. Улыбка почти расплылась на губах, но все же он ее спрятал.
– Иди, – улыбнулась Лека, – я попозже к вам зайду.
Она проводила взглядом убегающего мальчика, и продолжила свой путь в столовую. Аллочка была уже там – сидела за столом перед двумя дымящимися кружками и тарелкой с печеньем.
– Что случилось? – Спросила Аллочка, когда Лека уселась напротив нее и с удовольствием сделала глоток чая.
– С местными опять подрались. Надо что-то делать, мне уже начинают надоедать эти постоянные войны.
Аллочка захлопала глазами от расстройства.
– Может быть, поговорить с их родителями? Пусть объяснят своим детям, что нельзя выяснять отношения кулаками.
– Отношения выяснять можно как угодно, – возразила Лека, – но бить человека только за то, что у него нет родителей – это уже перебор. Не думаю, что разговоры помогут, тут нужно что-то другое. И, кажется, я знаю, что.
Она подмигнула Аллочке, одним глотком допила чай, и встала из-за стола.
– Ты куда? – Возмутилась та. – Я хотела еще с тобой поговорить.
Лека послушно села обратно.
– Теть Кать, сделай мне еще чаю, – попросила она, повернувшись в сторону раздаточного окошка.
– Хорошо, Леночка, сейчас налью, – донеслось оттуда.
Дождавшись, пока Лека заберет свой чай, и вернется за стол, Аллочка взяла ее за руку и пощекотала ногтями ладонь.
– Ты чего подлизываешься? – Хмыкнула Лека. – Тоже чего-нибудь натворила?
Аллочка захихикала, но щекотать не перестала.
– Я хочу тебя спросить.
Удивительно было видеть Аллочку настолько смущенной – она вся порозовела, даже кончики ушей, выглядывающие из-под светлых прядей волос, стали красными. Пальцы, продолжающие щекотать Лекину руку, дрожали.
Лека молча повернула руку и взяла Аллочкину ладонь в свою, стараясь вложить в это пожатие всю нежность и тепло, что чувствовала к подруге. Взгляд синих глаз встретился со взглядом зеленых, и что-то было в этой встрече, от чего у Леки сильнее обычного застучало сердце.
– У тебя было много мужчин?
Вот так-так. От неожиданности из Леки сам собой вырвался нервный смешок. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Аллочка, как и все остальные в детском доме, ровным счетом ничего не знала о Лекином прошлом, и рассказывать им истории своего падения в Лекины планы никак не входило.
До сих пор никто просто не задавал вопросов – с пониманием относились к нежеланию Леки говорить о прошлом, и сами для себя сделали совершенно справедливые выводы, что видимо было что-то травмирующее в этом прошлом, о чем ни в коем случае не стоит вспоминать.
И вот теперь этот вопрос… Лека не знала, что на него ответить. Сказать правду, как и всегда? Но неизвестно, как Аллочка к этому отнесется, а терять ее дружбу Леке не хотелось совершенно. Солгать? Но одна ложь безусловно потянет за собой другую, а другая – третью, и не успеешь оглянуться, как придется придумывать себе новую, совсем другую, жизнь, которая, может быть, и позволит сохранить дружбу, но при этом камня на камне не оставит от прежней Леки.