Проводник
Шрифт:
– Давно пора!
– Так что иди в штаб, тебя там с утра уже ждут. Получай пополнение и быстро вводи ребят в курс дела!
Москва.
Где-то в большом городе.
– Ну, Олег Иванович, слушаю тебя внимательно! По глазам вижу - чего-то накопал!
– Точно так, Абрам Аронович, есть некоторые интересные подвижки. С чего прикажете начать?
– Кто такой Проводник установить смогли?
– Твердо знаем одно - он кадровый офицер разведки. Работает с 1914
– В каком? Когда?
– Окончил его перед войной и тогда же поступил на военную службу. Вот какой именно - это установить пока не удалось.
– То есть военного училища Проводник не заканчивал? А вы говорите - кадровый!
– Не военного призыва - точно. Первое офицерское звание он получил ещё до войны.
– Ну... ладно, дальше что?
– Знает несколько иностранных языков. Хорошо развит физически. В совершенстве владеет холодным и огнестрельным оружием. Мастер перевоплощения - свободно чувствует себя в форме германского офицера или в компании уголовников. Легко входит в доверие к собеседнику.
– А вот это - интересный момент, Олег Иванович! С уголовниками общий язык найти непросто, чужого они не примут, человек посторонний у них долго не задержится. Там своя контрразведка - не хуже чем у нас!
– У нас есть показания полковника Ролдугина, которого Проводник выводил из Германии. Тот подробно описал его внешность, манеру разговаривать и некоторые характерные приметы.
– А именно?
– У Проводника есть шрам на щеке. Вот здесь, - указал рукою майор.
– Это очень характерная примета.
– Почему же? И что это за шрам такой?
– Шмисс. Ролдугин считает, что это шрам от студенческой дуэли.
– Так. Надо полагать, и университет тоже немецкий...
– По-видимому, да, товарищ комиссар.
– Стало быть, его готовили для внедрения на территорию Германии. Загодя готовили, Олег Иванович! Так что, вы были правы, насчет кадрового - беру свои слова назад! Ещё что?
– Ролдугин также упомянул одно любопытное словечко... В процессе выхода его в Россию, полковнику приходилось разговаривать с некоторыми людьми, из числа тех, что обеспечивали им свободный проход через границу. Так вот, однажды один из таких людей, в разговоре сказал: 'Повезло тебе, дядя - сам Франт провожает! Этот, ежели за дело взялся - до конца обязательно доведёт!'
– Значит, Франт... А настоящее его имя каково?
– Увы, Абрам Аронович, это мы пока установить не смогли...
Даурский погранотряд.
Кожин с сомнением оглядел стоящего напротив него человека. Обыкновенный китаец, таких на той стороне навалом. Именно из таких и вербовали контрабандисты большинство носильщиков, так что на подобных типов Михаил успел уже налюбоваться вдосталь.
– Сам, говорите, вышел?
– повернулся он к старшему наряда.
– Так точно, товарищ лейтенант, сам.
– Именно ко мне?
– Сказал - к командиру вашему. Очень нужно.
– Хорошо, можете быть свободны.
Пограничник козырнул и, повернувшись кругом, вышел из комнаты. Начальник заставы повернулся к задержанному.
– Итак, вы меня увидели. Зачем это вам было нужно?
– Я пришёл, чтобы передать вам послание.
– От кого?
– От господина Ляо.
Китаец неплохо говорил по-русски, только в отдельных словах чувствовался акцент.
– Что же он хочет мне сообщить?
– Он предлагает вам договориться.
– На предмет?
– В последнее время на границе стало худо. Много новых людей, стрельба... Есть убитые, у многих из них остались семьи.
– Их никто не заставлял сюда лезть. И стрелять тоже никто не уговаривал. Мои бойцы не открывают огонь первыми, вы это знаете.
– Сейчас с той стороны границы много солдат... Не стоит поднимать большой шум. Стрелять тоже не надо, неизвестно, как воспримут это солдаты...
– Ну, так и не лезьте сюда! И стрельбы не будет.
– Господин Ляо хочет закончить тут своё дело. Мы совсем уйдём из этих мест, тут стало плохо... солдаты тоже нас не любят.
– Буду только рад этому.
– Господин Ляо просит вас... некоторое время не трогать его людей. Мы только выполним свои обязательства перед серьёзными и уважаемыми людьми. И сразу уйдём. Это ведь и для вас будет лучше, не так ли?
– Господин Ляо обратился не по адресу. Я таких вопросов не решаю.
– Он сказал, что будет весьма благодарен. Вам лично.
– Меня такие предложения не интересуют. Можете так ему и передать.
– Я не смею, конечно, вам советовать... но... вы совершаете ошибку. О которой можете потом горько пожалеть... вы ведь не первый начальник заставы в этих местах...
Кожин вскочил с места и схватил парламентера за ворот куртки. Затрещала плотная ткань.
– Передай своему господину - он тоже не первый бандит в этих краях! Я имею в виду - зарытый в землю бандит! Пусть не думает, что у него две головы - может потерять и единственную!
Оттолкнув китайца, лейтенант вызвал часового.
– Довести до границы - и дать пинка! Заблудился этот тип, не понял пока, куда попасть ему надобно...
Выскочив на улицу, Кожин только головою покачал. Ну и ну! Совсем контрабандисты оборзели! Надо будет Иванычу рассказать. А то он опять собрался на свои заимки - сказал, что месяца три там бродить будет. Попросил поселить к нему в дом нескольких бойцов - оказывается это было в порядке вещей, так и раньше иногда поступали. Понятное дело, когда хозяин дома - никто туда и не сунется, а вот как уйдёт на охоту... Правильно, а я это проведу по бумагам как пикет, заодно и данный участок границы перекроем. Вообще-то говоря, пикет там надо постоянный ставить, неправильно - на гражданского человека заботу о границе возлагать. Не его это работа. Ладно, вот Иваныч вернётся, с ним и посоветуюсь, может какое место получше подскажет.