Пряди о Боре Законнике
Шрифт:
Я втянул носом морозный воздух и ещё раз огляделся. До хижины у Голубого озера было ещё вёрст пять, не больше. Несмотря на усталость, мне совсем не хотелось останавливаться на ночлег тут, ведь до заветного дома уже были сущие пустяки.
Дорога собиралась идти в гору. Под лыжами тихо поскрипывал «сухой» снег. Левой… правой…. левой… размеренный привычный шаг с каждой секундой приближал меня к Стояне.
Сердце взволновано билось в разгорячённой груди. Я мысленно представлял нашу встречу… Сам понимал, что раньше даже не
А вот как она меня встретит? Будет ли рада?
Подъём становился круче, и пришлось преодолевать его «ёлочкой». На вершине я остановился чуть передохнуть. Взгляд обежал окрестности и остановился на… огневолке. Громадная чёрная фигура Хфитнира выглядела очень зловеще, но мои Вороны сообщили, что всё в порядке. Из разинутой пасти зверя вырывались густые клубы белёсого дыма.
Я живо подъехал к огневолку и остановился в паре шагов. Нос тут же уловил характерный запах серы.
— Встречаешь?
Хфитнир не сводил своего пылающего взгляда с моей персоны. По его телу пробежала тончайшая огненная сеточка. Зверь громко фыркнул, развернулся и засеменил в сторону хижины. Я заспешил следом за ним.
Стояна сидела у порога. В лунном свете она была похожа на статую работы эльфийских мастеров. Верхняя одежда не смогла скрыть полноту её фигуры.
Я остановился, не зная как сейчас дальше реагировать. Но Стояна вдруг улыбнулась и от моего сердца тут же отлегло.
— Почему ты сидишь снаружи? — спросил я, соскакивая с лыж и отбрасывая палки в сторону.
— Ждала.
— Кого? Меня? Откуда ты знала, что…
Вместо ответа Стояна подняла свою правую руку, обнажила её до локтя и показала серебряную змейку.
— Она мне сообщила, — тихо проговорила девчушка. — Потому и послала Хфитнира на встречу.
Стояна немного неуклюже приподнялась на ноги, а я тут же подошёл ближе.
Родные запахи… милые черты лица… голос… Как я за этим скучал, сам того не понимая.
Хфитнир присел в сторонке. Он всё ещё сурово глядел на меня, то ли осуждая за долгое отсутствие, то ли… Хотя, я, наверное, просто надумываю себе о нём. Он зверь, а не человек, откуда подобные эмоции?
Я осторожно обнял Стояну. А она вдруг всхлипнула и тихо заплакала.
— Вот я и вернулся, — шептали мои губы. — Вернулся…
Опустившись на колени, я прижался ухом к упругому животу. Так простоял долго-долго… кажется, чуть всплакнул… вернее ощутил, острую резь в глазах, от того, что сдерживаю слёзы…
Вот я и вернулся. Непередаваемое чувство, когда вдруг осознаёшь неподдельную значимость других людей. Особенно это явно ощущается в такие моменты.
И почему уходил? Почему оставил? Сейчас любые ответы на эти вопросы казались полной чушью… бредом… Ничтожные оправдания.
— Однажды, — тихо сказала Стояна, — когда я спала, змейка на руке сильно-сильно сжала запястье. Мне так стало страшно… за тебя… Проплакала
— Я действительно вернулся… я здесь, с вами, — ладонь погладила упругий живот Стояны.
Удивительно, что там есть… жизнь… Что там… там… там… О, Сарн, какое чудо! И от этого всего я, дуралей, сбежал… ушёл…
Стояна долго гладила меня по голове, что-то шептала, поминутно всхлипывая, а потом, кажется, вновь заплакала.
— Пойдём в дом, — предложил я, поднимаясь. — Расскажешь мне, как ты тут справлялась.
Мы просидели до самого утра. Стояна почти непрерывно что-то рассказывала, то смеясь, то вдруг горестно вздыхая. Выяснилось, что друидка Вербова частенько её навещала. А однажды даже приходил Торн Заика.
Поутру я решился привести себя в порядок. Во-первых, полез откисать в горячие воды Голубого озера, надеясь смыть всю липкую, почти что въевшуюся под кожу, грязь и вонь. Потом подстригал бороду, брил виски. Стояна сидела рядом на камнях и меж тем починяла мою одежду.
Затем плотно перекусив, я укутался в мохнатую тёплую шкуру и завалился спать. И так провалялся почти сутки, просыпаясь лишь затем, чтобы вновь поесть и справить нужду.
И вот в какой-то момент что-то меня растревожило. Я резко сел и огляделся. Где? Что? Не могу ничего понять…
В очаге тихо-тихо потрескивали дрова. Пахло какой-то снедью… и травами… Бёрхвитурейкахус. Я дома… не стоит волноваться… всё в порядке…
Покрутив головой, так и не увидев в хижине Стояны, я стал быстро одеваться. Мне показалось, что снаружи кто-то разговаривает. Завязав ремень и нацепив на него Воронов (я так к ним привязался, что чувствовал себя несколько неуютно, даже неуверенно), решительно вышел наружу.
Утро. Сизое небо, солнца нет (да и не скоро оно появится). Над озером по-прежнему вздымаются пары горячей воды. Камни вокруг покрылись тончайшим серебряным кружевом.
Здесь очень красиво. По сказочному красиво.
— Стояна! Хфитнир! — мой голос, будто хлесткий удар плетью разлетелся над притихшей округой. — Где вы?
Заскрипел снег, и из-за дома вышла Стояна.
— Проснулся? — грустно улыбнулась она. — Есть хочешь?
— Неплохо бы.
Девчушка приблизилась и вдруг стала гладить моё лицо. Её тонкие пальчики пробежали по волосам, опустились к щеке. В глазах блеснуло нечто схожее со слезой.
— Что случилось? — спросил я, чувствуя, как пересыхает во рту, как внутри, в душе зарождается какая-то ярость. Не приведи, Сарн, что кто-то обидел мою Стояну… клянусь — разорву на части. За этот взгляд, за каждую слезинку…