Прямое попадание
Шрифт:
Следующие полчаса мы отбирали документы, которые я по праву могла изучить на данном этапе расследования. В шесть пятнадцать Мерсер предложил закругляться.
– Нам надо успеть в ритуальный зал, потому что прощание назначено на семь. Возможно, удастся поговорить с друзьями или родственниками Марко Варелли.
Прощание с Варелли проходило в маленьком мрачном похоронном бюро на Салливан-стрит, в неприглядном квартале к северу от Хьюстон-стрит. Мне случалось здесь бывать – тут жил Винсент Трепло Жигант, который бродил по улицам в халате и болтал сам с собой, пока его не упекли в федеральную тюрьму.
Я шагнула из кондиционерной прохлады машины Мерсера на раскаленный
– Как думаете, тут есть телевизор? – поинтересовался Майк.
– Ты же не станешь смотреть «Последний раунд» на глазах у скорбящих? – воскликнула я. – Позвони матери, когда мы будет уходить, и узнай, какой был вопрос, ладно? Потерпи без игры хоть один вечер.
Мы назвали свои имена менеджеру похоронной конторы.
– Здесь сейчас только миссис Варелли. Вы немного рано. Вы друзья покойного?
– Дальние родственники, – ответил Майк.
Мистер Цуппело скептически посмотрел на нас с Чэпменом и перевел взгляд на темнокожего Мерсера.
– Северный итальянец, – пояснил Майк, – с примесью сицилийской крови.
И показал Цуппело свой значок. Владелец бюро провел нас в убогий ритуальный зал. Запах более тридцати цветочных композиций – в основном красных гладиолусов и желтых гвоздик – был особенно удушающим в летнюю жару. Открытый гроб стоял в алькове в дальнем конце зала, а миссис Варелли сидела рядом, сжимая четки. Серый траурный пиджак висел на ней мешком, и, казалось, за последние двадцать четыре часа она выплакала все слезы.
Майк пихнул меня локтем в бок.
– Узнай у нее, может, она согласится ненадолго покинуть эту духоту и гроб мужа. Подружись с ней, Куп. Прояви сочувствие – если еще помнишь, как это делается.
Майк и Мерсер остались стоять у двери, а я подошла к вдове:
– Миссис Варелли, я Александра Купер.
– Приятно познакомиться, мисс Купер. Вы, наверно, знали Марко?
– На самом деле нет, миссис Варелли. Пройдемте со мной в другую комнату, я объясню вам причину визита.
– Мы прожили вместе шестьдесят два года, мисс Купер. За все шестьдесят два года ни одной ночи не провели раздельно. Что я стану без него делать? – Она схватилась за гроб и заговорила, обращаясь к мужу: – Я отойду на минутку, Марко. Узнаю, что нужно этой юной леди.
Она протянула мне руку в белой перчатке, я подхватила ее под локоть, помогая встать.
– Все здесь считают, что я только что приплыла из Неаполя. Есть ли у меня место на кладбище? Не нужна ли мне квартира? Или билет обратно на родину? Я родилась в Ньюарке, в Нью-Джерси. Прожила здесь всю жизнь. А эти люди думают, что я дура. Думают, я продам картины Марко или превращу его студию в клуб Молодежной христианской организации. А я хочу только, чтобы Марко поднялся и пошел со мной на обед в «Да Сильвано», мы бы сели на улице, как всегда в теплую погоду. Художники бы поглядывали на Марко с уважением, а Марко поглазел бы на молодых девушек. Я бы выпила пару бокалов вина, и мы отправились бы домой, счастливые. После шестидесяти двух лет вместе мне очень одиноко, мисс Купер. Вы хотите что-то продать или купить? – Пока она говорила, я провела ее мимо Майка с Мерсером в пустую мрачную комнату, ожидающую очередное хладное тело.
Со своей прямой осанкой, хрупким телосложением и живым умом миссис Варелли казалась воплощением элегантности.
– Я помощник окружного прокурора, миссис Варелли. Работник прокуратуры.
– Неужели кто-то совершил преступление здесь.
– Я работаю над одним делом. Расследую убийство женщины, чье тело полиция нашла на прошлой неделе. Судя по всему, мистер Варелли вел с ней дела. Мы с детективами хотели зайти к нему,
Она еще больше выпрямилась и ударила себя кулаком в грудь:
– В своей работе он доверял только мне, мисс Купер. У него было несколько помощников, что выполняли физическую работу – передвигали крупные предметы, – занимались поставками, иногда он брал учеников. Но… от меня у него не было секретов. А кто та убитая женщина?
– Кэкстон. Дениз Кэкстон.
Миссис Варелли резко отвернулась. Она смотрела в сторону и молчала.
– Вы знали ее?
– О покойных нельзя говорить плохо, ведь так?
– Что за дела у нее были с вашим мужем?
– Как и у всех остальных, мисс Купер. Вы знаете, чем занимался Марко?
– Должна признать, что до этой недели никогда не слышала его имени. Но все, с кем я беседовала, заверили меня, что он был замечательным человеком.
– Гением. Так они говорили? Да, он во многом был гением.
Я кивнула.
– Еще мальчишкой, во Флоренции, он изучал искусство в академии. Обожал живопись – не полотно, но краски – они нравились ему даже больше хорошеньких женщин. Но у него самого плохо получалось рисовать. Зато никто не мог лучше его видеть красоту в картинах других, уже ушедших от нас, открыть скрытое. Марко мог часами торчать в мастерской в компании какого-нибудь дилера, очищая грязный кусок холста. Он надевал свои бинокуляры – только эти очки и доказывали, что он живет в нашем веке. А потом осторожно, предельно осторожно касался ватным тампоном поблекших красок. Нервный дилер или коллекционер начинал подгонять его: «Что вы видите, Марко? Кто автор, как вы думаете?» Вы представить себе не можете, сколько сокровищ он нашел за все эти годы. Даже в последнее время его глаза различали под вековой грязью такое, что никому и не снилось.
– А как же его болезнь? Он работал до последнего? Несмотря на заболевание сердца?
– Какая… какая болезнь? – резко выдохнула миссис Варелли.
– Я… нам сказали, что, когда вашему супругу стало плохо, его осмотрел доктор.
– Артрит, вот от чего его лечил врач. Талант Марко зависел от двух вещей – его глаз и рук. Мы с ним никогда не принимали лекарств – ни таблеток, ни пилюль, ничего. Он звал врача, лишь когда его рука начинала болеть от артрита и он не мог долго держать скальпель. Unpo 'di vino [24] – вот во что верил Марко. В исцеляющую силу виноградной лозы.
24
Глоток вина (ит.).
– Но подвело-то его сердце, – сказала я, надеясь, что в мягкой форме пытаюсь донести до нее слова врача.
– У Марко было здоровое сердце. Сильное, а не больное, – миссис Варелли почти плакала.
– Вы всегда приходили в мастерскую с мужем?
– Нет, я редко там бывала. У нас квартира в том же здании. Утром мы вместе выпивали кофе, затем он поднимался к себе – работать. Возвращался домой пообедать и отдохнуть. Затем снова работал. И так всегда. Иногда он засиживался до позднего вечера, если находился на пороге открытия или картина его завораживала. Затем он спускался, принимал душ, чтобы смыть краску и лак. И мы шли ужинать, одни или с друзьями. У нас была очень простая жизнь, мисс Купер, но очень яркая.