Пряничные туфельки
Шрифт:
– Что происходит, сестра? Почему не скажете прямо?
– Скоро узнаете у матушки настоятельницы. Вам принесут еду, леди, ешьте понемногу. Скажите, если хотите чего-то особенного.
Разговоры про смирение, значит, пока закончились.
– Нет, – резко отказалась она, – пусть принесёт сестра Рута. Иначе я не стану есть.
– Я передам вашу просьбу.
Перед уходом каждую из решеток заперли на замки. Факелы на стенах остались, но надолго ли их хватит? Однако они красноречиво говорили о том, что размышлять в потёмках леди Ринне больше не надо.
Да как же отсюда выбраться?!
Сестра Рута скоро пришла, принесла кувшинчик со сладким яблочным чаем и суп в чашке – в душистом наваристом бульоне плавала мелко нарезанная зелень. Зашла к Ринне она, но замки отпирала другая монахиня, которая осталась снаружи.
– Всё хорошо, – сестра Рута заметила настороженный взгляд Ринны. – Клянусь Пламенем, я сама наливала это для вас. Тут нездоровое место, потому хорошо ешьте. Я потом принесу ещё.
– Но что происходит?
– Королева приехала. Раньше времени, – сестра Рута заговорила еле слышно, но Ринна уже привыкла разбирать её шёпот, – она сразу спросила о вас. Ей тоже сказали, что вас тут нет.
Сердце Ринны отчаянно забилось.
– Сестра Рута, я умоляю, скажите обо мне королеве! Мне очень надо увидеться с ней! Буду в вечном в долгу перед вами!
– Не могу, леди, – отказалась та, опустив взгляд, – простите.
Они ушли. Суп Ринна съела, но он теперь казался ей безвкусным. Что же делать?!
Савадина терпеть не может Ринну Венеш, но пожелала увидеть. Её прячут. Откуда королева знает?.. Здесь некого просить о помощи. Рысь не откликалась – может быть, её вообще не дозваться из этого подземелья.
Уснуть не получилось, хотя постель теперь была удобной. Факелы погасли. За решеткой пробежала крыса… здесь ещё и крысы…
А потом Ринна услышала звяканье металла о металл в конце коридора. Через мгновенье она уже была на ногах, стояла, вцепившись руками решётку. Там вспыхнул огонёк, осветив крепкую мужскую фигуру. Мужчина пытался отпереть замок, не ключом…
Она громко ахнула, узнав его, он поднял голову, быстро взглянул и продолжил свою работу. Она боялась поверить и обрадовалась, и тут же испугалась до дрожи – сюда нельзя заходить мужчинам! Запрещено. Если его увидят…
Это был Рик Кан.
Замок долго не поддавался, всё это время Ринна тряслась от страха. Боялась того, что Рик, даже отыскав её тут, уйдёт ни с чем, и того, что именно сейчас явятся монахини – неизвестно, чего боялась больше. Но вот, получилось – замок коротко звякнул и открылся, и Рик вошел, прикрыв за собой решетку. Вот, теперь он так близко, но ещё две решетки!
Он посмотрел жадно, в его взгляде были и тревога, и облегчение, и изумление, кстати, тоже. Вот так, несколько мгновений, глаза в глаза – кажется, эти чувства пережила и она, только иначе. Дикий страх – что они попадутся, не успеют, облегчение – он всё-таки пришёл к ней, даже сюда, изумление – как же она любит этого
– Как ты, кошка? – спросил он глухо. – Не плачь, мы сейчас отсюда уйдём.
Оказывается, она плакала – слезы катились сами.
– Рик! Не попадайся им. Откуда ты тут взялся? Зачем?!
Зачем он так неосторожен – вот что она имела в виду. Мужчинам нельзя тут находиться!
– Зачем? Вижу, любимая жена мне рада, – он быстро улыбнулся.
Он орудовал в замке стальной спицей, потом сунул её за голенище сапога и взял оттуда другую, толще. Мигающий масляный светильник он поставил на пол. Ринна смотрела на злосчастный замок так, что он должен был бы рассыпаться под её взглядом. Он открылся, Рик с облегчением выдохнул и взялся за последний замок – этот сдался одному движению стальной спицы.
– Как ты, кошка? – теперь он мог обнять её, так, что стало трудно дышать.
Его ладони прошлись по её спине, лаская, пока она прижималась лицом к его груди, его сердце стучало очень близко, стучало слишком сильно и быстро. Не дождавшись ответа, он запрокинул её голову, вгляделся, словно спрашивая разом обо всём на свете. Потом поцеловал в губы, нарочито уверенно, по-хозяйски, словно заявляя права на эту женщину даже в таком месте – там, где у мужчин не может быть прав. Ринна ему ответила, но Рик до обидного быстро оторвался от её губ. Зато провёл языком по её щеке – она была мокрой, солёной.
– Не плачь больше. И пойдём отсюда, – он поднял с пола брошенную спицу.
Он запирал за собой замки – монахиням придётся их отпирать. Вот лестница наверх. Тихо, темно, никого. За окнами – ночь. А лампу Рик погасил, но глаза быстро привыкли к этой темноте, разбавленной лунным светом из окон.
– Что здесь наверху? – он сжал её руку.
– Швейная мастерская и склад, над ней пустые кельи. Как ты вообще здесь оказался, Рик?
– Сегодня кутерьма, королева Савадина приехала. При достаточной сноровке можно делать что хочешь. Затерялся среди её людей.
Такое объяснение вызывало больше вопросов, чем объясняло.
– Но охрана королевы ведь не слепая? И мужчин не пускают дальше гостевого дома и передней палаты…
– Все расспросы потом, кошка. Всё неважно. Главное, ничего больше не бойся, – он опять поцеловал её, и вдруг поспешно втолкнул в нишу под лестницей, – тихо…
В конце коридора появились монахини. Сердце Ринны рухнуло в пятки, она обеими руками вцепилась в руку Рика. Монахини прошли мимо, и, кажется, ко входу в подземелье не повернули.
– Сюда, – Рик вел её наверх по узкой лестнице, о существовании которой Ринна прежде не догадывалась. – Там чинили крышу, остались мостки на соседнюю, это доска и над ней веревка. Как думаешь, сможешь пройти?
– Да, конечно! – тут же уверенно заявила Ринна.
Он думает, она испугается? Да она недавно прыгала по деревьям в лесу! И вообще не боится высоты.
Он благодарно пожал ей руку.
– Мы сейчас сбежим из монастыря? Ты считаешь, получится? – с сомнением спросила она.