Псайкер. Путь изгоя
Шрифт:
Внутрь забежал перепуганный Симон.
– Руксус, враг наступает! Они уже идут!
–Знаю, Симон. Это было неизбежно.
Они вместе вышли на встречу холодному утреннему ветру и слабому снегопаду. Воздух снова расчертил ровный строй самолётов Империалис Аэронавтика. Руксус мысленно пожелал им удачи.
Оставшиеся силы Имперской Гвардии готовились встречать наступающие орды Архиврага. Сотни единиц боевой техники, тысячи простых солдат и офицеров. Руксус наблюдал за этим словно со стороны, и его охватили противоречивые чувства. На первый взгляд вся эта сконцентрированная в одном месте мощь легко могла впечатлять, но юноша знал, что всех их мало, прискорбно мало для защиты целой планеты. Врагов гораздо больше, так что
На холм поднялся незнакомый офицер, судя по нашивкам – какой-то капитан. Руксус видел его раньше, даже запомнил это суровое безбородое лицо, но имени так и не узнал.
– Срочное донесение для вас, колдуны. Я забираю тебя, – он показал на Альберта, – так что давай, иди за мной.
– Можно узнать причину, господин офицер? – спокойно спросил Руксус.
Капитан бросил на него короткий презрительный взгляд, после чего через силу произнёс:
– Какая-то там пожилая колдунья погибла вчера, так что отделением этого вашего нечестивого отребья из местной школы некому командовать. Руководство выбрало тебя, парень. Ты будешь направлять их, и скорее всего, так же сдохнешь рядом с ними. Ну, да не моё это дело. Мне было приказано только проводить тебя.
– Пожилая колдунья? Шиора Керания? – Альберт, ошеломлённый, посмотрел на друзей.
– Может, и она, – пожал плечами старший офицер. – То, что от неё осталось, зачем-то принесли в лагерь. Пошли, колдун, враг уже начал наступление, время не ждёт. У меня ещё есть свои обязанности, прежде чем тут начнётся ад.
– Иди, брат. Времени действительно мало, – телепатически обратился к нему Руксус. – Похоже, они выбрали тебя исключительно потому, что бояться меня и моей силы. Им не хочется отпускать меня с короткого поводка, поэтому должен идти ты. Симон славный парень, но он обычный псайкер, но вот ты… более чем талантлив.
Альберт, в конец растерявшийся, обернулся.
– Брат, но я…
– Колдун, ты идёшь, или мне использовать силу?
– Дайте нам минутку, господин офицер, пожалуйста.
Что-то в голосе юного псайкера заставило капитана на короткое время смягчиться, так что он отошёл в сторону и принялся довольно нетерпеливо ждать. Альберт ближе подошёл к Руксусу и Симону, растерянный, почти подавленный.
– Тебе выпал шанс показать себя во всей красе, брат. Жизни наших братьев и сестер-однокровок теперь в твоих руках, – с улыбкой произнёс Руксус и протянул руку. – Мы ещё встретимся, я уверен.
Альберт принял жест, и Руксус притянул его к себе, крепко обняв.
– Спасибо. У меня к тебе всего две просьбы. Выживи. Выживи и защити Марианну, если я…
– Не думай об этом. В любом случае я рад, что у меня есть такой брат как ты, Альберт; что у меня есть ты. Береги себя.
Они ещё раз крепко обнялись, после Альберт попрощался и с Симоном.
– Мне особо нечего сказать, мы знакомы явно меньше… но ты там уж постарайся.
– Конечно, Симон. Приглядывай за Руксусом, ладно? И не бери в голову то, что произошло с Гелиорой, не позволяй этим мыслям отравлять свой разум, во всяком случае, не сейчас. Я готов идти, господин офицер, – приободрённым голосом обратился к теряющему терпение капитану Альберт. Прежде чем окончательно скрыться за пригорком, он ещё раз обернулся, с улыбкой поднял руку и уверенным шагом последовал за офицером.
Весь лагерь напоминал море в разгар страшного шторма;
– Здесь я почти закончил, – оповестил капитан, доставая из нагрудного кармана вокс-приёмник. – Последующие указания будешь принимать через него. Не пожелаю удачи, но постарайся хотя бы своими трюками не попасть в нас.
Альберта вновь охватила нерешительность. С детства привыкший к опеке Руксуса, поддержке Марианны, теперь он остался один на один с творящимся кошмаром. Что же ему делать, как правильно поступить? Хватит ли ему твердости встретиться с нависшей над всеми ними угрозой лицом к лицу?
Он обернулся и увидел своих новых подчинённых. Около двадцати облаченных в робы учеников Астра Телепатика фигур самого разного телосложения. Альберт ужаснулся, увидев самых настоящих детей, лет девяти-восьми. Юноша запоздало понял, что Серапис выставил под ружьё всех, кого было только возможно, лишь бы выстоять.
Разномастные фигуры стояли полукругом вокруг него, безмолвные, словно тоже застывшие в нерешительности. Их темные, местами почти зеленые униформы развевались на ветру, из-под капюшонов смотрели отрешенные лица. Альберт пытался зацепиться хоть за одно из них, и ему это удалось. Он сделал пару шагов вперед.
– Меня зовут Альберт Доронто, и теперь я ваш Проводник.
Среди собравшихся детей и подростков оказался всего один юноша, более-менее близкий ему по возрасту: на вид ему было лет шестнадцать, высокий, даже стройный, с коротким непослушными волосами и безволосым лицом.
– Привет, однокровка. Они прислали нового взамен старухи Шиоры, как я и ожидал, – голос юноши был таким же бесцветным, как и его отчужденное лицо.
– Верно. А тебя как звать, брат?
– Люсьен. Впрочем, не всё равно ли, если мы все вот-вот умрем? Старую каргу разорвало буквально у нас на глазах, – и помимо неё, мы потеряли ещё десятерых вчера. Хоть немного вдохнули свободы, прежде чем сдохнуть в угоду этих «чистокровных», – лицо Люсьена, и без того довольно грубое, скорчилось от презрения, напомнив Альберту о Руксусе.
Но нет, так продолжаться не могло.
Тощая фигурка в капюшоне, стоявшая в трёх шагах от Альберта, начала тихо всхлипывать. Юноша подошёл ближе и аккуратно приподнял ткань. Под нею пряталась бледнокожая девочка лет десяти от силы, глаза её были полны слёз.
– Неужели братец Люсьен прав? Я…я не хочу умирать! Где тётя Шиора, где она? Еще вчера…
– Она сдохла, ещё вчера, на радость мне, – жёстко ответил ей Люсьен, даже улыбнувшись. – Лола, она была нашей тюремщицей, а не защитницей, ты этого так и не поняла?! И хватит реветь!!!
Альберт в один рывок оказался рядом и отвесил юноше звонкую пощёчину. Растерявшись, Люсьен инстинктивно попытался защититься, ударит в ответ, но Альберт ожидал этого. Пусть этот полный злобы и отчаяния парень и выше него, но очевидно слабее. Альберт заломил ему руку, после чего несильно ударил в живот и повалил в снег.
– Теперь здесь командую я, – твердо, без злобы и одышки провозгласил он. – А ты, Люсьен, теперь открываешь рот только тогда, когда я буду тебя о чем-то спрашивать. Мы друг друга поняли? – в ответ на попытку вырваться юноша только усилил захват. – Ты уверен, что сейчас лучшее место для выяснения отношений? Знаешь, у меня есть хороший друг, так на тебя похожий. Он тоже был заложником этой ненависти, тоже прошёл этот путь и понял, что он ведет в никуда. Теперь он хочет служить если не Империуму, то хотя бы человечеству. Быть частью великого дела по его защите. Пусть Империум наш тюремщик, но это наш дом, и другого у нас нет. Мы часть человечества, так или иначе… и настанет день, когда ему придётся это признать, я верю в это. Вставай, Люсьен, и у тебя появится шанс дожить до него. Что же касается вас…