Психея
Шрифт:
— М… — Карин тихо стонет, и этого достаточно, чтобы Кристиан забыл обо всем другом. Она для него на первом месте.
— Что? Что болит? — начинает тараторить, но девушка просит грубо:
— Иди за ним! — кричит. Коди поднимает взгляд, видя и слыша, как по второму этажу бежит Дилан. О’Брайен несется вперед. Питерсон не оборачивается, вбегая в комнату, в которой сидит Ронни. Она уже ничего не слышит. Уши закладывает. Обездвижено сидит на полу, пытаясь сфокусировать свой взгляд на потолке.
— Умри, — Питерсон подскакивает к ней, схватив за ткань футболки, и дергает вверх, практически поднимая её при помощи своей силы. Ронни висит, не стоит на ногах. Мужчина прижимает к её голове оружие, облизав сухие губы:
— Всё закончится… Нужно только убить тебя.
—
Мужчина ещё секунду стоит спиной к нему, после чего поворачивает голову, одарив парня пустым, холодным взглядом. Дилан скрипит зубами, до боли прикусив губу:
— Не нужно, — что ещё он может сказать? Ничего. Он боится ляпнуть лишнего, боится спровоцировать агрессию. — Пожалуйста, — умоляет? — Опусти оружие, — сглатывает, не смахивая пот с лица. — Пожалуйста, — не может нормально вдохнуть, видя, как дуло вжимается в кожу виска девушки, которая громко и хрипло дышит открытым ртом.
— Если… Если её убить, то всё кончится, — Питерсон пытается оправдать свои действия, он напуган не меньше, поэтому делает всё это. — Нужно убить её.
О’Брайен быстро моргает, видя, как слезятся глаза мужчины. Ему должно быть жаль его? Нет, приоритеты Дилана расставлены иначе. Поэтому, когда Питерсон вновь смотрит со злостью на Ронни, Дилан срывается с места, желая успеть выбить оружие из рук противника, но у мужчины реакция лучше. Он поворачивает пистолет в сторону парня, который отскакивает к стене, но выстрел не оглушает. Питерсон не может… Он не может. Черт возьми, нет.
— Дерьмо! — мужчина грубо хватает Ронни за волосы, дернув рукой, и бьет её головой о стену. Добрев вряд ли уже что-то понимает. Она теряет сознание, не чувствуя боли, и валится на пол в полном забытье. О’Брайен вновь кидается к нему, но на этот раз Питерсон принял свое отчаяние. Полностью. Он направляет оружие на Дилана, понимая, что больше ему некуда отступать, нечего терять. Он должен прекратить это безумия. О’Брайен замирает на месте, видя, с каким хладнокровием мужчина смотрит на него. На этот раз он не замнется. Он доведет дело до конца. Палец двигается к курку.
Выстрел.
Дилан съеживается, цепенея, и не может поднять ладони, закрыть уши, ведь звук оглушает. Такое чувство, что пол под ногами начинает дрожать. Парень сжимает веки, но боли не чувствует. Ни через секунду, ни через две. Он медленно распахивает веки, успевая ухватиться взглядом за мощное тело мужчины, что валится на пол без чувств. Дилан опускает глаза, глотнув слюны. Из лба Питерсона сочится кровь. Его глаза широко распахнуты, стеклянно смотрят перед собой. О’Брайен хмурит брови, медленно, с опаской оборачивается, сжавшись во второй раз. В дверях стоит Джейн. Девушка смотрит перед собой, держа пистолет. Её взгляд какой-то… Потерянный. Она замерла. Не шевелится даже тогда, когда к ней подскакивает Пози. Он смотрит на тело мужчины, подняв взгляд на Дилана, который сжимает зубы, сдерживая дрожащие губы. Тайлер осторожно касается её рук, нежно скользит пальцами по коже, отбирая оружие, и отбрасывает его в сторону. Джейн не реагирует. Продолжает смотреть перед собой. Пози потирает её плечи холодными ладонями, повторно взглянув на О’Брайена, который отворачивается, споткнувшись о тело Питерсона, и спешит к Ронни, опустившись на колени:
— Ронн… — впервые сокращает её имя таким образом. Ладонями растирает ледяные щеки девушки, глаза которой закрыты. — Эй, — шепчет, нащупав на запястье пульс. Жива, но… Сердце бьется слабо, еле ощутимо. У неё такие холодные руки. Вся она. Внутри Дилана рождается желание прижать её к себе, чтобы попытаться согреть, и он не борется с ним, приподнимая девушку. Замечает прикованное запястье. Черт возьми. Он прижимается губами к её мокрому лбу, глотнув аромата кожи, и сжимает зубы, бросив взгляд на мужчину.
— Джейн? — Тайлер встает напротив неё. Девушка не моргает. Продолжает смотреть перед собой. — Рид? — Пози всматривается ей в глаза, паникуя. — Эй?
Её руки медленно сгибаются в локтях, голова опускается.
Дилан роется в карманах Питерсона, находя ключ, и ликует, вставляя в замочную скважину наручников. Ему кажется, что этот чертов кошмар позади. Что сейчас они отвезут Ронни в больницу, что Джейн отомрет, придет в себя. Всё наладится. Всё позади.
Но это только начало кошмара.
***
Моя тяжелая голова скатывается с мягкой подушки, так что глаза тут же распахиваются, с раздражением восприняв яркий белый свет. Тело неприятно ноет, а отдельные участки кожи горят от нестерпимой боли. Мне тяжело шевелится. Кончики пальцев ног и рук покалывает. Смотрю в белый потолок, фокусируясь на небольшом пятне. Зрение приходит в порядок постепенно, а мое сердце все сильнее и сильнее стучит в груди, словно я оживаю. Пробуждаюсь ото сна. Судя по запаху, едкому и неприятному, это больничная палата. Весь тот кошмар проносится в голове, и мой мозг с трудом обрабатывает воспоминания. Последнее, что я помню, — это холод. Дикий, безумный, сводящий мышцы. Корчусь, кое-как сгибая руки в локтях, и неуклюже присаживаюсь на кровати, сутуло опуская плечи. Горблю спину, опустив взгляд, на свои покалеченные руки, на запястье, на котором ещё свежая рана от наручников. Синяками осыпано все плечо. Они темные. Серые, синие, фиолетовые, бордовые. Все яркие и заметные. Моргаю, осторожно откинув белое, вкусно пахнущее одеяло в сторону. Вдыхаю в легкие кислород, разглядывая свои ноги. В ссадинах. Они отекли. Поднимаю голову, сразу же наткнувшись взглядом на девушку, что спит под пледом на кушетке. Джейн. Моргаю, терпя боль, и поворачиваюсь к краю кровати, спуская босые ноги на пол. Шаркаю, хромаю к подруге, которая тихо сопит, и вид её спящей дарит мне внутреннее спокойствие. Хочу коснуться её пальцами, но боюсь разбудить. Они пришли за мной. Устало улыбаюсь, сжав губы, и отступаю назад, аккуратно перебираю ногами, идя к двери. В моем горле сухо. Я хочу пить. Толкаю дверь, и та, к счастью, не издает скрипа. Выхожу в коридор, оглянувшись, но вместо автомата вижу стоящую вдали компанию людей. Среди них узнаю Карин, Дилана, Коди, Тайлера и… И Мисс Пози. Женщину, на которую Тайлер смотрит, как зачарованный. Его мать. Мать, которая даже не подозревает, что сейчас её сын стоит напротив. И Тайлер не может её обнять. Он не может обнять свою мать. Черт, он не может обнять Дилана, Джейн. Он ничего не может сделать. Только стоять в стороне. И терпеть, переживать все внутри себя. Нервно сжимаю слабыми пальцами ткань длинной рубашки, поворачиваясь лицом к ним, и прислушиваюсь, различая слова О’Брайена, который явно уже вне себя. Стресс сводит его с ума.
— Что это значит?! — смотрит на мать Тайлера. — Она рыгает кровью, а вы говорите, что с ней всё в порядке?!
Мисс Пози переглядывается с врачом, вздохнув, и пытается сохранить спокойствие в голосе:
— Мы провели анализы, осмотрели её, но, поверьте, нами не было выявлено никаких патологий, — смотрит на Карин, после чего переводит взгляд на Дилана. — Она здорова.
Карин хромает, сделав шаг к брату, и кладет ладонь ему на плечо, чтобы заставить успокоиться. Дилан прижимает ладонь к лицу, пальцами сдавливает сжатые веки, и стоит в таком положении до тех пор, пока Тайлер не шепчет что-то ему на ухо. В ту же секунду О’Брайен оборачивается, быстро встретившись со мной взглядом. Оставляет всех, шагая ко мне. Смотрит прямо в глаза. Никак иначе. Ногами прирастаю к полу, боясь пошевелиться, но сохраняю жалкую улыбку на лице, и, когда парень подходит достаточно близко, чтобы слышать мой шепот, говорю хрипло:
— Тебе нужен отдых… — затыкаю рот, когда Дилан прижимает меня к себе, обняв руками. Слегка поднимает меня, отчего мне приходится встать на носки. Это дается с трудом, но молчу, просто впитывая это крепкое объятие. Глотаю воду во рту, часто моргая, ведь Дилан начинает нервно покачиваться из стороны в сторону, сильнее сжимая мое тело руками. Молчит.
— Всё хорошо, — шепчу, лбом упираясь ему в грудь. — Все хорошо, — ниже опускаю голову, руками скользнув по его плечам. — Всё хорошо, — готова повторять бесконечно, лишь бы привести парня в чувства.