Психоделика любви: Начало
Шрифт:
— Мне не нужны твои извинения. Сгинь.
— Дейдара, скажи, когда нас забрали из восточной башни, видел ли ты нечто не поддающееся объяснению?
Дейдара скуксился и сгорбился, резко отвернувшись, чтобы Учиха не заметил страха в уголке его глаза. Видел, и даже почувствовал. И было тошно признаваться, что видел он самого Учиху. Но Дейдара помнил, что когда приходил в себя, то видел Пейна и операционные лампы кабинета, чувствовал, как его катили на столе, помнил боль, разливающуюся по всему телу.
— Дейдара, я знаю,
Итачи присел рядом и протянул фотографию, на которую Дейдара взглянул со скепсисом, но подцепил кончиками пальцев, вытянув перед лицом. Три незнакомых лица, которые ему ни о чем не говорили.
— Девушка на ней — ангел. Она покончила с собой 10 лет назад. И она сказала, что привязана к Пейну. К твоему врачу, как ты понимаешь. Это фото я нашел у него в столе.
— Что? Ты проник в кабинет моего врача? — возмутился Дей, не зная отчего больше: что Учиха продолжает нарушать порядок, не взирая на последствия, или что сам не участвовал при этом.
— Дей, кто-то из этих юношей и есть Пейн. Он твой лечащий врач, ты должен знать его настоящее имя.
— Да не знаю я! Я не справочное бюро и не всевидящее око!
— Но Пейн ведь не его настоящее имя?
— Говорю же: не знаю и знать не хочу!
— Дейдара, мы должны переступить через самих себя и свою гордость и действовать вместе, если хотим выжить! В этой клинике проводят эксперименты над пациентами по проверке побочных действий лекарств фармацевтической компании «Красная Луна»!
— И кто тебе это интересно сказал? А дай угадаю, — Тсукури подскочил и, состроив страшную рожицу, передразнил. — Ангел! Да? А знаешь что, позови-ка её! Я тоже хочу с ней познакомиться! Чего это она меня обделила? Ко всем приходит психам, а ко мне нет! Чем я хуже?
— Может, потому что ты ни во что не хочешь верить кроме своего искусства?
— Да пошел ты!
Дейдара хотел рвануть на выход, но Итачи, сделав глубокий вдох, выкрикнул со всей мощи:
— Конан!
Дейдара остановился, обернувшись, будто и правда ожидал, что ангел спустится к ним. Но никто не пришел.
— Конан, — в неловкости от того, насколько он глупо сейчас выглядит, Итачи сконфузился и почесал затылок.
Дейдара, выпучив единственный глаз, издал многозначительный смешок и кинулся из палаты прочь.
— Дейдара, постой! Ты должен мне помочь! Нужно проникнуть в архив! Если мой брат мертв, мы найдем его дело с соответствующей пометкой!
— Без меня! В кабинет Пейна же проник сам, не маленький уже!
— Я не смогу украсть ключ от архива! Мне нужны твои взрывчатки!
— Слушай, я уже сомневаюсь, что главный мазохист здесь Хидан Дзимпачи!
Итачи продолжал бежать следом за Деем, почувствовав себя Тоби, который любил к ним липнуть. Но Учиха не мог иначе: ему нужен был Дей, пускай он так эгоистично его использует.
Противный хруст ломающихся позвонков раздался как щелчок. Тело его раскачивалось подобно маятнику часов. Все стихло. Только душераздирающий крик медсестры разрезал тишину, в которой застыли Итачи с Дейдарой, смотря на вращающийся в нескольких сантиметрах от их лиц труп. Глаза Собакуно закатились, язык вывалился. И только когда обоих пациентов силком спустили вниз, Итачи очнулся от ступора. Учиха успел заметить Конан, стоящую на ступенях и смотрящую на Гаару. По щекам её струились слезы, на которые наверно не был бы способен самый живой человек: столько сострадания и боли было в её глазах.
Когда их столкнули вниз, Итачи как можно тактичнее попытался повторить попытку.
— Дейдара….
— Пошли.
— Что? — опешил Итачи.
Дейдара диким, оторопелым взглядом смотрел вниз, раскачиваясь, но не так, как труп на их глазах.
— Пошли делать взрывчатку, — беспристрастно заявил Тсукури и, схватив Итачи за локоть, поволок к себе в палату.
— Но ты ведь…
— Я не останусь в этом Санатории Сатаны. С меня хватит. Я не хочу, чтобы со мной сделали то же, что и с Гаарой. Я все видел: его сбросили, он уже был мертв. Его тело не билось в конвульсиях. Не знаю, как там твои ангелы, но то, что мы здесь умрем — это факт.
Красная Луна — клиника, в которой к лечению пациента приступают с индивидуальным подходом. Скромная реклама клиники обещала спасти мучающуся в агонии собственных цепей душу. И сегодня подобная душа с жутким раскатистым смехом и наглой ухмылкой наблюдала за копошащимися рядом врачами. Всеми врачами Красной Луны, собравшимися в знаменательный день, когда впервые пациент дошел до 12 фазы. Хидан Дзимпачи лежал на операционном столе как на гамаке под ярким солнцем, а не слепящими операционными лампами, и нетерпеливо дергал правой ногой.
Казалось, страх и волнение в Восточной Башне главной операционной испытывал кто угодно, но только не он.
Когда Какудзу поднес ко рту кляп, предназначавшийся для того, чтобы пациент не откусил себе язык, Хидан презрительно отвернулся и фыркнул. Но, тем не менее, позволил приковать себя к операционному столу.
— Вот же, кто бы подумал, что повезет именно этому жидяре, — беззлобно посетовал Кисаме с оттенком завести.
Орочимару промолчал, вкалывая нужную вакцину и наблюдая за кардиограммой пациента на экране.