Психотерапия при психозах. Когнитивно-поведенческая и психодинамическая терапия: комплексный подход

Гарретт Майкл

Ослабление самости и усиление гиперрефлексивного самосознания, в котором «Я» в субъективном центре восприятия больше не ощущается как личность-агент, вероятно, объясняет многие диагностические критерии, традиционно связываемые с шизофренией. Например, так называемые шнайдеровские симптомы шизофрении первого ранга (Thorup, Petersen, Jeppesen & Nordentoft, 2007)

включают «звучание мыслей», которые являют гиперрефлексивное восприятие того, что обычно представляет собой свободное бессознательное мышление. Спорящие голоса, когда пациент становится предметом дебатов от третьего лица, голоса, комментирующие действия пациента в третьем лице, служат примерами гиперрефлексивного самосознания. Симптомы первого ранга также включают переживания пассивности, при которых мысли, чувства, соматические ощущения и действия воспринимаются как «сделанные» внешним агентом, или вводимые, или выводимые из сознания пациента. Подобные переживания можно рассматривать как следствие ослабления самости, когда растворяющееся «Я» больше не испытывает чувства личной активности в психической деятельности. Например, один пациент с психозом сказал мне, что после того как он заболел, он больше не был уверен, какие ощущения тела были «его» и какие ощущения тела вызывал голос, названный им Стеллой. Он считал, что Стелла контролирует время и срочность его потребности мочиться и испражняться, а также различные боли в суставах. Когда пациент говорит, что мысли вводятся в его разум, эти заявления оказываются попытками человека с психозом объяснить окружающим людям, каково это – существовать с радикально уменьшенным чувством «Я». Классический симптом «ассоциаций по звуковому сходству» (clang associations), при которых звучание слов, а не их значение определяют их использование, можно трактовать как гиперрефлексивное понимание слухового (перцептивного) качества слов, как в упражнении «платье-стресс», описанном

выше. По мере того как «Я» в субъективном центре личной активности исчезает, а гиперрефлексивное самосознание вторгается в разум, вместо того чтобы думать мыслью, которую каждый знает как свою собственную, или вместо вовлечения во внутренний диалог, который каждый знает как беседу с самим собой, психическая жизнь человека с психозом начинает ощущаться как разговор между двумя неравными сторонами. В этом состоянии бытия пассивное «Я» получает сообщения от чужеродного «Другого», обычно рассматриваемого как всемогущий или всезнающий субъект. Субъективный опыт мышления трансформируется в диалог, в котором человек, страдающий психозом, может представить своего собеседника. Вместо того чтобы свободно думать мыслью, которая ощущается как часть собственного разума, люди с психозом могут воспринимать перцептуализированную мысль как момент, когда что-то раскрывается самому себе посторонним субъектом. Пациенты часто описывают это состояние пассивной восприимчивости как «мне показали» или «это было открыто мне». Неожиданная необычность того, что кажется последовательностью откровений, воспринимается как свидетельство общения человека с высшей силой.

Как отмечено в главе 1, в измененной субъективности психоза границы между различными категориями переживаний разрушаются, порождая аномальные гибридные формы, в которых смешиваются мысли, чувства, фантазии, воспоминания, восприятия и ментальные представления о себе, разных людях и вещах. Ментальные границы стираются, нарушая те порядки, которые обычно придают психике структуру. Человек с психозом может испытывать затруднения при различении того, что находится внутри, а что снаружи, где фантазия, а где восприятие, что такое мысль в сравнении с физическим ощущением, когда заканчивается «Я

Конец ознакомительного фрагмента.