Псы войны: пробуждение Ареса
Шрифт:
— Похоже на кремний, — замечает Джо.
Нам угрожает смертельная опасность, а он выглядит заинтригованным. Весьма странно. Может, зеленая пыль проникла и в его мысли. Может, крепкий чай действует на нас всех.
Мы становимся первым поколением.
И тут из-за уступа доносится чей-то слабый и тонкий голосок, точно маленькая девочка зовет на помощь.
Еще несколько шагов.
Перед нами капитан Даниэлла Койл. Очевидно, она устанавливала детонаторы и взрывчатку возле башни, но поскользнулась и упала
Койл лежит на каменном полукружии возле колонны, ее рюкзак — рядом. Капитан безуспешно пытается ухватить его за лямки, не дать ему свалиться в клокочущую слизь. Тело Койл ниже пояса — гермоскаф, мышцы, кости, даже пистолет — почернело, стало твердым и блестящим. Кремниевая отрава поднимается вверх по ее туловищу, парализует единственную свободную руку, скрючивает тянущиеся к рюкзаку пальцы. Хотя голова и грудь Койл пока не онемели, дышит она с трудом. В глазах сестры застыл страх. Не похоже, что ей больно, но она едва шевелит губами.
— Помогите, — шепчет Койл, — освободите меня.
Рюкзак тоже постепенно темнеет. Одному богу известно, что случится, когда кремниевая чернота доберется до взрывчатки.
Диджей опускается на колени и хочет положить руку на плечо Койл, но шипы пробиваются сквозь ткань ее гермоскафа и угрожающе целятся в руку Диджея. Тогда он отдергивает ладонь и яростно качает головой. Матерь божья, да он плачет!
— Ничего не поделать, капитан, — говорит Диджей, тихо и благоговейно, словно читая молитву.
Так и есть. В эту минуту он — воин, молящийся за своего смертельно раненого товарища.
Никогда бы не подумал, что Диджей способен на такое, но он утешает и баюкает Койл, провожает ее за неведомую черту так, как мы с Джо никогда не смогли бы — глупо, нелепо, повинуясь какому-то дурацкому и вместе с тем божественному наитию.
— Это не в наших силах, — говорит Диджей, глядя ей в глаза.
Койл пристально всматривается в его лицо, словно новорожденный, разглядывающий таинственную фигуру отца. Это последнее человеческое лицо, которое ей суждено увидеть.
— Ты очень храбрая, капитан Койл. Прости, что не могу пойти с тобой. Не сейчас. Но скоро. Нам всем недолго осталось. Не борись, не надо, иди туда. Иди к ним. Передай им, что мы о них помним.
И в самом конце, тихо и ласково:
— Semper fi.
Возле места, где шип проткнул Койл, в темной глубине зарождаются золотистые огоньки, они расцветают, вспыхивают все ярче, завораживающе красивые и пугающие, точно тысячи светлячков, сияющих в бесконечной ночи.
По Церкви разносится предсмертный крик Койл — пронзительный, жалобный, детский:
— Мама, мамочка! Не надо, я не готова, мама, подожди! Мамочка!
Все космодесантники — дети: до, в преддверии и во время конца.
Губы
Огоньки движутся вверх, к шее и голове Койл, делая ее похожей на полупрозрачную светящуюся изнутри скульптуру. Слетаются к глазницам, и те вспыхивают зеленоватым огнем. После этого светлячки покидают застывшее тело капитана и возвращаются в усеянный шипами отросток колонны.
Глаза Койл темнеют.
В пещере повисает тишина, прерываемая лишь мягким плеском волн и едва слышным звоном растущих шипов.
Диджей поднимается с колен, испускает дрожащий вздох, проталкивается мимо нас и вытирает глаза. Слезы оставляют на его щеках зеленые полосы. Диджей становится рядом с нами и вытягивает руки по швам, словно примерный ребенок в церкви. Очень древней Церкви.
И тут сверху на пещеру обрушивается страшный удар, словно великан со всей силы топнул ногой.
Колонна вибрирует, подпорки гнутся и трещат. Частички кристаллов откалываются от башни, бьются о верхние галереи, плюхаются в озеро, разлетаются по каменным мосткам.
— Нам тут больше делать нечего, — говорит Джо.
И это действительно так. Мы уходим.
Перспектива событий
— Оказаться посреди Красной пустыни во время бури, в окружении антагов, да еще в одной пижаме… И все-таки выжить. Охренеть можно, — удивляется Элис.
— Ага, — поддакиваю я, все еще во власти воспоминаний о Койл.
Мы едем в северном направлении, по широким новым мостам, мимо ферм, лесопилок, казино и торговых центров. Все здания построены десятилетия назад, поэтому футуристического в них мало, напротив, они выглядят чертовски обыденно и старомодно.
— Знаешь, я уже готова поверить во что угодно. Например, в то, что вы с Тил поженитесь и наплодите кучу маленьких лобстеров.
— Отвратительно.
— Разве? — Элис испытующе смотрит на меня.
— Так не выйдет.
— Откуда ты знаешь?
— Они мертвы. Погибли миллиарды лет назад… и не могут вернуться вот так запросто.
— Как ты чувствуешь себя сейчас? Тебя все еще посещают видения?
Возможно, этот разговор не принесет пользы ни мне, ни ей. Ума не приложу, почему Элис так со мной носится. Понимает ли она хоть что-то из моих косноязычных объяснений?
— Нет, — отвечаю я, — по крайней мере, не такие, как раньше. Но состояние какое-то странное. Словно я не до конца осознаю, где я и кто я.
— Что такого особенного в третьем поколении? На что они рассчитывали?
— Прозрение. Мудрость. Не знаю наверняка.
— А если кто-то знает, но противится этому плану? Не хочет, чтобы мы расширили поле зрения и поумнели?
Я пристально смотрю на нее.
— Мы едем не к Джо, так?
— Именно к нему, — настаивает Элис.