Пуля для певца
Шрифт:
— Ну, в Танзанию, — Шапиро пожал плечами, — какая разница?
— Разница в том, что Зимбабве не имеет выхода к океану. Понял?
— Да понял я… Повторяю вопрос: когда вы хотите ехать?
— Да хоть завтра!
Роман вопросительно взглянул на Лизу, и она кивнула.
— Ну, завтра так завтра…
Кряхтя, Шапиро достал из кармана трубку и набрал номер.
— Самуил Аронович? Доброго здоровьичка. Как Циля, как дети?
Лиза прыснула в кулак, и Арбуз строго нахмурил брови.
— Машинка бегает? — Шапиро продолжал допрашивать невидимого Самуила Ароновича. — А дача? Вагонку уже завезли? Финскую?
«В жопе» — губами показал Боровик.
— Самуил Аронович, а у меня к вам вопросик. Исак Моисеевич все еще держит турагентство? Очень хорошо! Тут два туловища хотят поехать в Зимбаб…
— В Танзанию! — простонал Роман.
— В Танзанию. На две недели. Хорошо бы завтра оформить… Ладно, пусть он мне перезвонит. Спасибо, Самуил Аронович, и вам того же.
С тяжелым вздохом, словно в одиночку разгрузил машину водки, Шапиро убрал мобильник в карман и сказал, сладко глядя на Лизу:
— Собирайте шмотки. Завтра поедете в свое Зимбабве.
— В Тан… — начал было Роман, но Лиза перебила его:
— Да хоть в Мозамбик! Главное, чтобы баобабы и жирафы были.
— Будут вам и баобабы, и жирафы, и еще львы, крокодилы, гориллы и болотная лихорадка, — пообещал Шапиро. — Давайте ваши паспорта.
Роман лежал, раскинув руки, на горячем песке у самой воды и чувствовал, как жаркое африканское солнце пронизывает его насквозь. Рядом с ним, так же раскинув руки, лежала Лиза. Вокруг стояла полуденная тишина, нарушаемая лишь шорохом волн, время от времени накатывавших на их ноги, и криками редких чаек.
Маленький скалистый островок, торчавший из Индийского океана как раз посередине между Африкой и Занзибаром, на две недели безраздельно принадлежал им и только им.
Размером он был примерно метров триста на триста, но на нем имелось все, что нужно. А именно: живописные скалы, песчаный пляж по всей юго-западной стороне, густой кустарник и несколько деревьев с узловатыми сучьями. Посреди скал, в самой середине островка, там, где он возвышался над морем метров на двадцать, стоял небольшой белый домик, в котором тоже было все, что нужно. На крыше домика был установлен ветряк, обеспечивавший электричеством холодильник, телевизор, кондиционер, компьютер, спутниковый телефон, микроволновую печь и прочие достижения цивилизации, которыми домик был напичкан не хуже номера люкс в пятизвездном постоялом дворе.
Под полом домика располагался мощный бетонный бункер, который, судя по его основательности, мог надежно защитить гостей от любого стихийного бедствия и даже от нашествия марсиан. В бункере имелись запасы питьевой воды, консервов, сигарет и выпивки. Хозяин острова был человеком предусмотрительным и компания из десяти хронических алкоголиков смогла бы продержаться здесь в полной изоляции минимум полгода.
В западный скалистый берег была умело врезана небольшая, защищенная от волн и ветра гавань. Ее размеров как раз хватало на то, чтобы вместить маленький морской катер со скромным трехсотсильным мотором «Меркурий». На этом катере Роман с Лизой сюда и приехали. И сейчас, вот уже десятый день, они наслаждались этаким одиночеством вдвоем, так сказать, парным уединением.
Они валялись
За первые же несколько дней любовники успели покрыться морским загаром, который, между прочим, сильно отличается по цвету и качеству от загара сухопутного, а тем более от искусственной смуглости, которой городские дорогостоящие шлюхи добиваются терпеливым лежанием в электрических ультрафиолетовых гробах.
А поскольку, кроме них, на островке не было никого, Лиза и Роман не утруждали себя такой тяжелой физической работой, как надевание какой бы то ни было одежды. Теплое море и жаркое солнце пробудило в них жизненную энергию, и они вступали в разнузданную половую связь везде, где только было можно. И на верхушке той скалы, и вон под теми кустиками, и в катере, и в постели, и в море, и на песке, и…
В общем, — везде.
Однажды, забравшись на самое высокое из восьми имевшихся на острове деревьев, чтобы осмотреть с него горизонт, Роман обнаружил недалеко от верхушки вырезанную на коре надпись на английском языке.
Надпись гласила:
«А на этом дереве вы еще не трахались?»
Роман почесал в затылке и крикнул Лизу. Когда она забралась к нему наверх, он показал ей надпись. Оба были несколько уязвлены, а потом почувствовали себя собственными далекими предками, жившими еще до эры слезания с деревьев, и тут же исправили досадное упущение целых два раза.
Так продолжалось десять дней, и они показались Роману десятью месяцами, проведенными в раю. Аренда островка заканчивалась через четыре дня, но если бы они захотели, то могли бы продлить ее хоть на всю жизнь, знай плати. Они по молчаливому уговору не вспоминали ни о Петербурге, ни о концертах, ни о ментах, ни о ворах, в общем — ни о чем, от чего Роман сбежал на оказавшиеся такими длинными две недели.
Тахта была завалена упругими ковровыми подушками и валиками.
Между прочим, Роман только тут, в этом африканском раю, понял, для чего существуют валики. Раньше, в детстве, он недоумевал: какой дурак выдумал такие неудобные спинки для дивана?
Наивный мальчик!
Откуда ему было знать, что валики в больших количествах, а также разных размеров и конфигураций, незаменимы при долгом и интимном общении с молодой женщиной…
О мудрые старцы Востока! Ваше изобретение гораздо важнее микроскопа Левенгука и атомной бомбы Оппенгеймера. Да продлит Аллах ваши и без того вечные дни в раю, где вас ласкают неутомимые гурии, подкладывающие под нужные места тела те самые валики.
Да-а-а…
В общем, Роман и Лиза лежали, раскинувшись, на тахте и пялились в телевизор. Там показывали какой-то конкурс красавиц. На огромной сцене тусовались длинноногие полуголые девки с круглыми номерами на бедрах.
Они с надеждой смотрели в сторону жюри и улыбались так лучезарно, будто у них вырезали весь мозг, оставив только центр удовольствия. Роман нажал на кнопку пульта, и на экране вместо этих глупых длинноногих куриц показался «Боинг», врезающийся в одну из башен Торгового центра.