Путь Чести
Шрифт:
— Много времени это не займёт, — продолжил настаивать полусотник.
— Завтра!
— Хорошо! — вдруг согласился он. — Завтра, так завтра. Моё начальство свяжется с Дёмиными. Отдайте нам пленного Стихийника и можете ехать.
— Нельзя его отдавать, боярич, — тихо, чтобы было слышно только своим, произнёс Михалёв. — Он тебя видел.
Но меня насторожило другое! Я не говорил полусотнику, что пленный — это Стихийник. Следовательно, Собакин имеет непосредственное отношение
— Егор, — обернулся я к Зареченскому, — убей пленного.
Воин, не задавая лишних вопросов, кивнул, и, развернувшись, воткнул свой меч степняку в сердце.
— Что вы делаете?! — вдруг заверещал полусотник. И выглядел он при этом уже очень испуганно.
Странно. Я думал, что он наоборот выдохнет с облегчением. А тут чуть ли не истерика.
— Это преступление! — продолжал орать Собакин. — Вы все задержаны! Сложите оружие!
— Заткнись! — рявкнул я. — Кто ты такой, чтобы задерживать бояр Дёминых? Государь? Забирай своих псов и проваливай! А обо всём случившимся я буду говорить с княгиней!
— А кто говорит про Дёминых? — мерзко ухмыльнулся полусотник. — Я вижу тут только преступников, которые на глазах у стражи убили человека.
Чёрт! Что-то происходящее мне всё меньше и меньше нравится. И где, интересно, обещанное Михалёвым подкрепление?
— Полусотник, — спокойным тоном заговорил я, — оглянись вокруг. Тут полсотни воинов, которых мои люди убили. А у нас лишь один раненый. Ты действительно хочешь нас задержать?
— Не путай безлошадных степняков с бронными воинами, мальчишка, — засмеялся этот пухлый ушлёпок. — Мы бы разделали их, даже не вспотев!
— Тут он прав, боярич, — тихо сказал Михалёв. — С двумя десятками стражников мы не справимся. Даже с твоей помощью.
— Сложите оружие! — снова заголосил Собакин. — И тогда мы вас просто…
Он замолчал на полуслове и испуганно обернулся. Дело в том, что с той стороны, откуда совсем недавно прибыли стражники, явственно слышался топот ног и лязг брони.
А спустя минуту из темноты выбежали шестеро воинов в полном обмундировании и с гербом рода Дёминых на щитах.
Их старший, молодой, не старше Михалёва, парень, быстро сориентировался в ситуации и дополнил своими бойцами наш строй.
Сам же встал рядом со мной и грозно обратился к полусотнику:
— Что здесь происходит, Собакин?! По какому праву ты напал на Дёминых?!
— Я не нападал! — взвизгнул пухляш. — Я действую по закону! Эти люди на наших глазах совершили убийство безоружного.
Вновь прибывший командир посмотрел на меня и вопросительно приподнял бровь.
Я же лишь пожал плечами и кивнул. Да, мол, убили. И чего?
— Значит, на то была причина! — спокойно заявил он Собакину, которого, судя по всему, неплохо
— Вы чего так долго, Лёш? — негромко спросил у него Михалёв.
— Так мы пешком! — ответил ему Тёткин. И вдруг заразительно расхохотался. — Представляешь?! Боярин Михаил отчего-то повелел забрать всех наших лошадей. А как мы без них должны службу нести?
— Когда? — резко спросил я.
— Что, боярич? — не понял меня десятник.
— Когда он велел лошадей забрать?
— Сегодня днём, — слегка растерявшись, ответил он.
Твою же мать! Если это совпадение, то я папа Римский!
Это что же получается? Боярин настолько хочет меня убрать, что сговорился с Кагановым и вот этим пухлым стражником?
Да ну. Бред! Если такое вскроется, то его не поймут собственные люди. А докопаться до правды ну очень легко. Стоит только спросить, зачем он забрал лошадей.
Да и Василиса была со мной. Её он тоже решил убить? Не верю!
— Он лично приказал? — спросил я.
— Нет, — покачал головой Тёткин. — Человек с приказом приехал. С письменным.
— А этого человека ты знаешь?
— Нет, — нахмурился десятник, начиная соображать. — Там молодой воин был. Мальчишка совсем. Сказал, что недавно служит в Средней ветви. Но печать, вроде, настоящая была…
— Понятно, — задумчиво протянул я и перевёл взгляд на нервничающего Собакина. Он, похоже, не знал что делать. Одно дело — добить семерых потрепанных и уставших бойцов, да двух девчонок. И совсем другое — почти полтора десятка, половина из которых со свежими силами. А ко всему прочему, все они воины рода Дёминых, которых ну о-очень хорошо обучают.
Но и просто так полусотник отпустить нас не может. Потому что замазан во всей этой истории с покушением по самые уши.
Теперь бы главное понять: его люди в деле, или просто выполняют приказ? Потому что воевать с ними не хочется.
Во-первых, потому что я не уверен в нашей победе. Собакин прав — это не степняки, которые оказались, откровенно говоря, хреновыми бойцами.
А во-вторых, это всё-таки стража. Служивые люди. И даже в случае нашей победы проблем потом не оберёшься.
Но было ещё и в-третьих; я не намерен спускать Кагановым очередную попытку своего убийства. И, несмотря на усталость, закончить всё надо было сегодня. Потому что завтра он сбежит. Если, конечно, не дурак. А значит надо воспользоваться эффектом неожиданности, и прикончить его этой ночью.
— Воины! — громко обратился я к застывшим в боевой готовности стражникам. — Кто среди вас старший? Не считая этого, продавшегося нашим врагам, полусотника?
— Что?! — заголосил Собакин. — Да как ты смеешь, мальчишка?! Я десять лет служу княгине!