Путь к океану (сборник)

Тренев Виталий Константинович

Разочарованный осмотром местности, Буссе стал уговаривать Невельского не занимать селения Тамари-Анива, ссылаясь на инструкции Муравьева.

Но Геннадий Иванович не согласился с Буссе. Ука­зав майору на то, что Россия имеет бесспорное право на владение Сахалином и факт этот признан русским правительством, Невельской заявил, что никаких ко­лебаний и нерешительных действий допустить не может.

Кроме того, заняв селение, можно будет приоб­рести несколько сараев, уплатив за это владельцам, сколько они пожелают, и на первое время в этих са­раях разместить команду поста, пока будут выстроены надлежащие помещения.

Невельской

приказал капитану «Николая I» Клинковстрему и майору Буссе быть готовыми в 8 часов утра следующего дня высадиться у Тамари-Анива. Высадка десанта и занятие селения прошли успеш­но, без осложнений. При криках «ура» и залпе из ружей и обеих пушек, выгруженных с десантом, Не­вельской поднял русский военный флаг.

К вечеру 25 сентября все было свезено с корабля «Николай I» и размещено в посту. На берегу поста­вили батарею из пяти двенадцатифунтовых каронад и трех пушек. Экипаж разместился просторно в су­хом здании. Для предстоящих построек Невельской купил более 600 бревен сухого леса, а в складских по­мещениях местных жителей находился запас риса, му­ки, сухой зелени, различных кореньев, водки, соли и рыбы, так что в случае надобности зимовщики могли за установленную плату пользоваться всем необхо­димым. Ни один пост в Приамурском крае не был в таком безопасном и вполне обеспеченном положе­нии, в каком оставлен был пост Муравьевский под на­чальством Буссе.

Невельской оставил Буссе подробную инструкцию на весь зимний период. Она предусматривала прове­дение целого ряда экспедиций для обследования острова. Видя беспомощность майора, Невельской старался учесть все возможные затруднения. Особен­но тщательно были разработаны те пункты инструк­ции, которые касались обеспечения всем необходи­мым команд «Иртыша» и «Николая I» на случай, ес­ли они почему-либо вынуждены будут зазимовать в этих местах.

Невельской дал Буссе специальные указания, ка­кой линии поведения надо держаться по отношению к местному населению и как уберечь команду от за­болеваний. Он писал:

«Изучать тщательно нравы, обычаи, верования и отношения японцев к туземцам и стараться узнавать те из их обычаев, которые составляют для них как бы святыню. Строго смотреть, чтобы команды наши от­нюдь не нарушали их обычаев, и вообще избегать и не дозволять себе навязывать туземцам наших обы­чаев, хотя бы они и представлялись, по Вашим взгля­дам, благодетельными для них. Иметь в виду, что мы только добрым примером своим можем влиять на улучшение их образа жизни и нравов и что всякие с кашей стороны навязывания наших порядков могут привести не к пользе, а ко вреду, и могут поселить в туземцах ненависть к нам.

Стараться развлекать команды и не обременять их излишними работами. Заботиться, главное, об их здо­ровье, бодрости духа и довольстве. На первое время достаточно прикрыть батарею срубом или частоко­лом, исправить казарму и выстроить флигель и баню. Что же касается башен и редутов, то это решитель­но бесполезно, ибо миролюбивые и робкие туземцы не будут нападать на пост».

Вечером 26 сентября «Николай I» снялся с якоря и, обменявшись с новым постом салютами, напра­вился в Татарский пролив.

Так был занят главный пункт острова Сахалин – Тамари-Анива.

XXII. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ПЕТРОВСКОЕ

Лето 1853 года завершило период четырехлетней деятельности и жестокой, неравной борьбы. Невель­ской победил косность

правительства, интриги чинов­ников, недостаток средств, беспощадно суровую и ди­кую природу. Вопреки предписаниям, вопреки прямо выраженной царской воле, он неуклонно и методи­чески шел к своей цели. Далекий край открылся для России.

На негостеприимных берегах Татарского пролива русские нашли и исследовали замечательные гавани. Остров Сахалин был присоединен к России. Вековое заблуждение о несудоходности устья Амура рассея­но. В Нижне-Приамурском крае твердо укрепилось русское влияние. Была заложена база для дальней­ших исследований в Уссурийском крае и на побережьях Татарского пролива до корейской границы.

Невельской возвращался в Петровское следующим маршрутом: из Тамари-Анива в Императорскую га­вань, а затем в залив Де-Кастри на корабле «Нико­лай I». Из Де-Кастри в Мариинское пешком, а отту­да через Николаевск в Петровское. Таким образом, он лично посетил и проинспектировал все гарнизоны занятых пунктов. Везде команды были обеспечены са­мым необходимым и хорошо подготовлены к зиме. Константиновский пост в Императорской гавани, под начальством Бошняка, находился в наиболее тяжелых условиях. Это был самый удаленный пост в глубине края, туда не проникали маньчжурские купцы, а ред­кое местное население, занимающееся охотой и рыб­ной ловлей, чуть ли не каждую зиму голодало.

Бошняк и его подчиненные были в достаточной степени снабжены припасами и одеждой, чтобы пере­зимовать без лишений, но не исключалось, что «Ир­тыш» почему-либо придет на зимовку в Император­скую гавань, тогда положение осложнится. Невель­ской, предвидя такую случайность, сделал соответ­ствующие распоряжения Бошняку. Майору Буссе, в изобилии снабженному продовольствием и, кроме то­го, имевшему возможность приобретать его у айнов и японцев, он наказал, если это понадобится, обеспе­чить экипаж транспорта продуктами и вещами.

В Де-Кастри от начальника поста Разградского Геннадий Иванович узнал, что 30 сентября сюда при­ходила шхуна «Восток» под командою Римского-Корсакова.

Это было судно из экспедиции вице-адмирала Пу­тятина, посланного на фрегате «Паллада» для заклю­чения торгового договора с Японией. Путятин отпра­вил шхуну затем, чтобы узнать о положении дел в Приамурье и о средствах, которыми располагает экс­педиция Невельского. Шхуна «Восток» вошла в ре­ку Амур, где и стояла на якоре у мыса Пронге, пока Римский-Корсаков на шлюпке ходил в Петровское, желая встретиться с Невельским.

Шхуна «Восток» была первым мореходным суд­ном, которое с юга прошло Татарским проливом в устье Амура по пути, считавшемуся недоступным. Министерство иностранных дел и до сих пор полага­ло, что Невельской ошибается и вводит других в за­блуждение своими настойчивыми утверждениями.

Не имея возможности из-за позднего времени го­да дождаться шхуны в Де-Кастри, Невельской оста­вил пакет для передачи Путятину и письмо на имя командира шхуны, в котором просил Римского-Корса­кова по пути в Японию зайти в Императорскую га­вань, и если там окажется нужда в чем-либо, то по­мочь зимовщикам. Невельской приказал Клинковстрему, командиру «Николая I», идти по назначению согласно инструкции, данной ему Кашеваровым, но непременно посетить Императорскую гавань, и если там будет пришедший на зимовку «Иртыш», то по­мочь ему чем возможно, особенно же продовольст­вием.