Путь к тишине. Часть 2
Шрифт:
Представив себе эту картину, Митос не выдержал и полез в карман за сигаретами. Каким идиотом можно быть и в его годы! Конечно, усталость, бессонница, кошмары — ничего странного, что немного сдали нервы. Хотелось забыться, пусть и ненадолго. Но разве от этого легче?
Он докурил сигарету и подумывал, не достать ли следующую, когда воздух всколыхнулся, обозначая Зов.
Митос невольно напрягся и привстал, оборачиваясь. По тропе к озеру направлялась Кедвин.
*
Она
— Можно сесть?
Он молча отодвинулся, давая место. Она села, запахнув плотнее полы пальто и зажав ладони между колен. Некоторое время тоже молча смотрела на озеро.
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
Вопрос прозвучал буднично и бесцветно.
Митос коротко вздохнул:
— Ты о вчерашнем? Извини, я был пьян. Больше такого не повторится.
— Мы оба были пьяны. Я имела в виду другое. По-моему, нам нужно поговорить.
— Об истории с МакЛаудом?..
— Дело не только в МакЛауде, Митос.
Он чувствовал, что теряется. Думая о предстоящем разговоре, он упустил из вида, что Кедвин может взять инициативу на себя.
— Кедвин, ты не должна…
— Я была «не должна» до прошлой ночи.
Он вопросительно приподнял бровь.
— Я не спала, когда ты уходил. Прежде, чем проснуться, ты несколько минут стонал и метался во сне. Мне кажется, что позапрошлой ночью было то же самое. Что это, Митос? Прекрати изображать святое неведение, ты же не затем привел меня в эту глухомань. Ты прекрасно знаешь, что с тобой происходит, и знаешь, с чем это связано. Так что есть ли смысл играть в прятки?
— Играть в прятки, — горько усмехнулся он. — Если бы все было так просто!
Она помолчала, снова глядя на озеро, потом сказала:
— Знаешь, как-то давно Ребекка рассказала мне одну историю, приключившуюся с ней в молодости. Может, конечно, я и ошибаюсь… но, мне кажется, это может помочь тебе собраться с мыслями…
*
Греция, ок.500 г. до н. э.
— Они были здесь, только что! — сдерживая коня, доложил разведчик. — Следы идут туда.
Он указал рукой.
— Я знаю, куда они так могут попасть. Мы немного сократим путь, если проедем через тот лес!
— Отлично, — сказала Ксантия, в последний раз оглянувшись на потрепанный караван, который удачно спасло их появление, и решительно осадила затанцевавшую было лошадь. — Показывай дорогу!
— Но, госпожа! Ты хочешь отправиться сама?
— Почему нет? Их всего четверо, преимущество — пять к одному. Двадцать опытных воинов защитят меня от четверых разбойников?
— Стоит ли рисковать? Случайная стрела или дротик…
— Хорошо, я подожду вас на безопасном расстоянии. Но не здесь! Вперед, мы теряем время!
Ей пришлось поступить именно так — следить за стычкой с расстояния, на котором не могли
Ах, какая замечательная возможность!
Ксантия много слышала о Четырех и подозревала, что они не простые смертные. Значит, чтобы остановить их, нужно больше, чем выстрел из лука. И вот теперь, если удача на ее стороне, они окажутся у нее в руках! А уж она будет точно знать, что они такое, и разберется, как с ними поступить. Легенды легендами, а неуловимая эта четверка доставляла много хлопот.
Все прошло не так успешно, как ей хотелось.
Схватить всех четверых ее воинам не удалось. Они приволокли с собой только одного. Их пленник был Бессмертным.
Замечательно!
— Только один? — спросила она, рассматривая пойманного разбойника.
— Да, госпожа, — отозвался командир отряда. — Удивительно, но они сумели уйти. Нам повезло, а то бы и этого упустили.
Она кивнула:
— Я верю, что вы сделали все возможное. Недаром до них никто не может добраться. Посмотрим, кто попал нам в руки!
Она спрыгнула с коня и подошла ближе. Видно было, что четверо сильных мужчин удерживают пленника с трудом — если бы не меч, приставленный к его горлу, он бы вырвался. Ребекка окинула взглядом его фигуру, пригляделась к лицу.
— Он не из греков, это точно… Я хочу с ним поговорить. Наедине.
— Но, госпожа, это опасно. Что, если у него припрятано оружие?.. И потом, ты же слышала, что о них рассказывают. Кто знает, на что они еще способны?
— Ну так обыщите его и разденьте, чтобы негде было прятать оружие. А колдовства я не боюсь.
По тому, как гневно сжались кулаки пленника, стало ясно, что греческую речь он понимает.
Чтобы выполнить приказ, его пришлось оглушить. Ксантия спокойно наблюдала, как с него стаскивают оружие, доспехи, потом одежду. Когда на нем осталась только куцая набедренная повязка, Ксантия махнула рукой:
— Привяжите его к тому дереву и приведите в чувство.
Выполнили незамедлительно. Пришел в себя пленник не сразу, даже после того, как его окатили холодной водой из ближнего ручья.
Ксантия отослала свиту, повторив, что желает поговорить с ним наедине. Когда воины удалились на расстояние голоса, она достала из сумки кусок чистой ткани, присела рядом с еще бесчувственным пленником, запрокинула ему голову и начала осторожно вытирать лицо. Мокрые черные волосы его уже не торчали дикими прядями, синяя краска, которой было раскрашено лицо, мало-помалу исчезала, оставаясь на ткани. Наконец Ксантия отодвинулась и удовлетворенно кивнула сама себе. Потом внимательнее всмотрелась в тонкие, аристократические черты.