Путь к тишине. Часть 2
Шрифт:
— Да. Ну и что?
— Нужно ли тебе винить себя за то, что было потом? Ты уверен, что был нормален тогда?
— Я — это только я, Кедвин, — вздохнул он. — Всегда. Если не разум, то инстинкты, подсознательный опыт… Все могло быть по-другому, будь я сам другим. Не нужно искать оправданий. Пойми, Кронос — моя тень. Тень моей ненависти, моего страха. Кто виноват, что я выпустил эту тень на свободу, что позволил ей стать сильнее меня, что не сумел покончить со мной же порожденным чудовищем, когда была такая возможность? Кто, кроме меня? Да, ты права, это знак. Желать
— Значит, ты жалеешь о том, что было?
— Жалеть значит отрицать. Могу ли я жалеть о том, что я это я? Не знаю.
Он помолчал, потом заговорил снова, будто размышляя вслух:
— МакЛауд может считать меня великим грешником. Но вряд ли понимает, в чем состоит этот грех. Да, убивать и грабить не самый достойный способ зарабатывать на жизнь, но довольно распространенный в ту эпоху, и в другие тоже… Люди сами себе делают столько гадостей, что одной больше, одной меньше! Дело не в этом… Я пожелал больше, чем позволено человеку: власти над душами. Боги не прощают посягательства на их привилегии. Я не свободен и никогда не буду свободен от того, что пытался сделать. Оно всегда со мной. Я дал себе слово, что никогда больше не повторю этой ошибки, никогда не позволю себе забыть, кто я. Но это временами очень тяжело — держать в узде ту часть себя, которая дает силу, но взамен грозит отнять душу.
Он остановился и повернулся к Кедвин.
— Прости, пожалуйста. Я должен был объяснить все раньше… Не нужно ничего говорить. Если тебе неприятно мое общество, я уйду.
Она долго молча смотрела ему в лицо. Потом подняла руку и мягко прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
— Прошлой ночью ты сказал, что любишь меня. Ты уже жалеешь об этом?
— Нет, — он поймал ее руку и осторожно сжал в своих. — Конечно, нет. Но…
— Сейчас не Бронзовый Век, — твердо проговорила Кедвин, — и никакое прошлое не отменит того, что я видела своими глазами. Давай вернемся к настоящему.
Он наклонил голову, поднимая к губам ее руку и целуя.
Кедвин взяла его под руку, и они снова пошли по тропинке.
— Кедвин, ты не сердишься?
— На что?
— Сначала я был не сдержан.
— Нет, я даже догадываюсь о причинах такой «несдержанности».
— Не так уж трудно догадаться.
— Напротив. То, о чем ты рассказывал, дела настолько давние… МакЛауда я знаю не первый день, устраивать истерику по такому поводу совершенно не в его характере. По-видимому, есть что-то еще, не в столь отдаленном прошлом.
— Да, есть. Возможно, если бы ты услышала все это от него…
— Сомневаюсь, что это могло что-то изменить, Митос. Даже если бы я не была уверена в себе, если бы мне нужно было еще чье-то мнение… Как думаешь, чьи слова для меня звучат убедительнее: МакЛауда или Ребекки?
— Но Ребекка…
— Знаю, ее уже нет. Но она была особенная, уже тогда, тысячелетия назад. Она не считала убийство способом борьбы со злом и прибегала к нему, только если не видела иного пути. И она сохранила тебе жизнь. Для меня это значит больше, чем все, что может рассказать МакЛауд, каким бы
— Может быть… Давно ты знала?
— Ну, на сей раз это удачная догадка. Я не связывала ту историю именно с тобой, Ребекка не называла имен. Но некоторые моменты в твоем поведении… к тому же словесный портрет того странного разбойника имел с тобой кое-что общее. А прошлая ночь…
— Что такого особенного в прошлой ночи?
Она вздохнула снова:
— То, как ты повел себя, когда я пригрозила тебе оружием. Такие вещи редко повторяются случайно… Ту ночь, после моего боя с сэром Реджинальдом, Ребекка провела с тобой?
Он кивнул.
— И это, надо думать, была не единственная встреча?
Снова короткий кивок.
— Ты любил ее?
— Безумно.
— А она?
— Не знаю. Она никогда этого не говорила, а я никогда не решился бы спросить. Наши отношения были странными. Даже для меня.
— Но она хранила твою тайну.
— Да. Хотя я не просил об этом. Но теперь уже поздно доискиваться причин.
— Тем более, — заметила Кедвин, — что к объяснению недавних событий мы еще не приблизились ни на шаг. Ты не слишком прячешься, как мне кажется. Где сейчас Кронос? Ты уже не думаешь, что он может тебя найти?
— Он сделал это три года назад, — произнес Митос, — а теперь он мертв, как и Силас, и Каспиан… Союза Четырех больше не существует.
— Ты их всех убил?
— Нет. Они умерли, потому что я решился окончательно сделать свое прошлое прошлым. Но это долгая история, а время к обеду. Может быть, мы… Постой-ка!
Он вдруг остановился и предостерегающе поднял руку.
— Ты ничего не слышала?
— Нет… — начала было она.
С другой стороны озера явственно донесся короткий вскрик.
— Мишель?
Они мгновение смотрели друг на друга, потом развернулись и бегом бросились вперед по тропе.
========== Глава 30. Каникулы за городом. День третий. Вечер ==========
Мишель заметила, что Кедвин пошла к озеру — туда, где было устроено сиденье из древесного ствола. Она решила, что идти вслед за ней не стоит, потому что там наверняка и Адам, и тогда им есть о чем поговорить наедине.
Поэтому Мишель отправилась по другой тропке, в обход озера.
Для озера водоем был маловат. Мишель бы назвала его прудом. Она медленно шла по тропке, петляющей между деревьев, смотрела по сторонам, прислушивалась к звукам леса и к тому, как пружинит под ногами земля. Ей было хорошо и спокойно, не хотелось ни вспоминать о прошлом, ни думать о будущем.
Облюбовав небольшую полянку с видом на берег озерца, она села на выпиравший из земли древесный корень. Времени до обеда оставалось не так уж много, в самый раз — подышать воздухом и «нагулять аппетит»…
Она была так уверена в своей безопасности, что не удивилась и не испугалась, ощутив Зов. Просто оглянулась в сторону тропинки. Но там никого не было, шагов тоже было не слыхать.
Если это кто-то из ее друзей, зачем им играть с ней в прятки?
А если нет?
Внезапная тревога подбросила ее с места, как пружина.