Путь Скорби

Распопов Дмитрий Викторович

— Если мы оформим сделку нотариально синьор, то почему бы и нет, — покивал я, — мне так даже будет проще.

— Тогда на следующей неделе я загляну к вам? — поинтересовался он и я это подтвердил.

Большой ажиотаж на входе отвлёк нас всех от разговора и повернувшись туда я увидел его причину — прибыл папа Каликст III. Он выглядел ещё более уставшим, чем прошлый раз, и едва передвигал ноги. Так что опирался как на посох, так и на руки кардиналов, которые его сопровождали. Среди них я не заметил кстати кардинала Торквемаду, что не стало для

меня большим удивлением. С момента воцарения Альфонсо де Борджиа на папский трон, он поссорился не только с ним. Как мне рассказывали, многие из тех, с кем он был дружен будучи кардиналом, сейчас не могут его даже увидеть.

— Я слышал папа ваш наставник синьор Иньиго, — ко мне обратился один из гуманистов, — не хотите подойти к нему и поприветствовать?

— Моим наставником был кардинал Альфонсо де Борджиа синьор, — спокойно ответил я, — а этот папа не хочет обо мне знать.

Мой крайне жирный намёк стал всем понятен и от меня сразу же отстали. Явно увидев, что я остался один, ко мне направились два человека.

— Учитель! — радостно поприветствовал я сеньора Леона, — когда вы будете готовы приступить к изучению языка?

— Возможно позже Иньиго, — поморщился он, — мне поступил заказ на разработку проекта одного дворца, так что начинай обучение без меня.

— Эх, жаль, — пожал я плечами и перевёл взгляд на второго человека, который был рядом с ним.

— Позвольте представить вас, — Альберти тут же спохватился, — Франческо Пацци, флорентийский банкир, который давно хотел с вами познакомиться синьор Иньиго.

— Синьор Франческо, — склонил я голову, — рад знакомству.

— Это взаимное чувство синьор Иньиго, — тридцатилетний мужчина, с острым взглядом тёмных глаз и светло-русыми волосами, склонил голову в ответ.

— Что послужило причиной вашего ко мне интереса синьор Пацци? — поинтересовался я.

— Ваши знания синьор Иньиго, — улыбнулся он, — до меня дошли слухи, что вы весьма умелы в разгадывании различных шифров, а мой знакомый синьор Альберти, к которому я частенько обращаюсь с подобными просьбами рекомендовал вас тоже как хорошего специалиста в этом вопросе.

— «Ага, так вот кто был заказчиком той записки, — понял я».

— Не то, чтобы я был особо хорош или часто этим занимаюсь, лишь иногда помогаю своему учителю, — осторожно ответил я.

— И всё же, я хотел спросить вас, во сколько вы оцените свою работу по улучшению того шифра, который вы разгадывали? Понимаете, наша банковская деятельность сопряжена со многими рисками, а тайна переписки может снизить их наступление.

Я задумался, пытаясь выудить из своих внутренних воспоминаний всё о шифрах и кодах, в принципе я действительно мог улучить многоалфавитный шифр, но другой вопрос стоит ли мне этим заниматься? У меня хватало и своих проблем.

— Тысяча флоринов, — озвучил я ему цифру, за которую готов был взяться за работу.

Его лицо вытянулось.

— Это огромные деньги синьор Иньиго, — осторожно ответил он, — вы уверены?

— Более чем

синьор Пацци, — кивнул я, — тысяча за улучшение шифра и ещё пять тысяч, если вы хотите, чтобы я забыл об этой работе.

Флорентиец остро посмотрел нам меня и понял, что за бесценок я не собираюсь работать, а потому поклонился и простился, отходя от нас. Мы остались наедине с Альберти.

— Прошу меня простить Иньиго, — ко мне обратился учитель, — но я не мог ему отказать, хотя он мне самому показался подозрительно активным в этом вопросе, так что я не стал ему ничего говорить, лишь дал общие рекомендации.

— Правильно и сделали синьор Леон, — согласился я, — кто-то хочет знать чужие тайны, за бесценок.

— Полностью с тобой согласен, — кивнул учитель и увидев какого-то знакомого отошёл от меня, сказав, что ещё подойдёт ко мне чуть попозже.

Снова остался я один ненадолго, поскольку ко мне подошла жена хозяина вечера в сопровождении ещё трёх женщин.

— Как вам вечер синьор Иньиго? — поинтересовалась она.

— Просто превосходно синьора, — склонил я голову, — впрочем иного нельзя было ожидать от семьи Колонна.

— Мне говорили, что вы общаетесь с семьёй Орсини, это так? — поинтересовалась она у меня.

— Кардинал Латино Орсини мой начальник синьора Колонна, — я развёл руками, — согласитесь, что трудно не общаться с тем, кто платит тебе жалование.

— А помимо работы? — уточнила она и я понял, что этот разговор был затеян не спроса.

— Джованни Орсини пригласил меня недавно на ужин, чтобы задать ровно те же вопросы, что задаёте сейчас и вы синьора, — улыбнулся я, оставаясь вежливым и открытым.

— Если это не тайна, то какой ответ вы дали ему? — спокойно поинтересовалась она у меня.

— Тот же, что и сейчас вам синьора, — склонил я голову, — я третья сторона, которая хочет быть как можно дальше от разборок двух великих римских семей.

— Орсини — подлецы и проходимцы! — возмутилась одна из сопровождающих супругу Колонны, — как вы можете говорить, что они великие?!

— То есть вы хотите сказать, что соперничаете вот уже столько лет с ничтожной семьей синьора? — я спокойно посмотрел на неё, — почему же вы тогда до сих пор их не победили? К тому же я лично считаю, что Орсини и Колонна — столпы римской аристократии, так что принижать одну из семей будет несправедливо. Именно поэтому я не хочу занимать чью-то сторону.

— Вы говорите так синьор Иньиго, будто однажды, между нами наступит мир? — изумилась другая женщина.

— Так и будет синьора, — склонил я голову в её сторону, — другой вопрос сколько времени на это уйдет и сколько средств будет бездарно потрачено на это противостояние.

— У вас есть идеи, как нас помирить? — удивилась супруга кардинала.

— Это всегда делается одним способом, — я пожал плечами, — через брак двух наследников.

— Надеюсь этого никто не услышит, иначе на вас разозлятся многие в этом зале синьор Иньиго, — вздохнула она, — хорошего вечера.