Путь служанки
Шрифт:
– Молодой господин, вы правда не пострадали? – Она плавно подняла руку и легонько коснулась его щеки. – У вас все лицо красное. Вы не обожглись?
Фуча Фухэн быстро перехватил ее кисть, пресекая неподобающее поведение:
– Правда, все в порядке…
– Но ваше лицо такое красное, – взгляд Вэй Инло переместился на его руку, – и руки горячие.
Фуча Фухэн резко отпустил ее, как будто и в самом деле обжегся. Пристыженный, он развернулся и собрался уйти.
Позади него раздался звонкий, точно птичья трель, девичий смех:
–
У молодого человека не хватило смелости повернуться и ответить ей. Он убежал так быстро, как только мог. Когда он добрался до покоев стражников, лекарь уже закончил менять повязки его приятелю.
– Ах, ну почему моя судьба так тяжела? – вовсю причитал Хайланьча, лежа на кровати. – Враг на поле боя не тронул, зато чуть не убила грелка.
– Это у доброго человека век недолог, а злодеи наслаждаются жизнью. Не бойся, не помрешь. – Фуча Фухэн проводил лекаря и, присев на скамейку рядом, участливо поинтересовался: – Что сказал лекарь? Это серьезно? Тебе нужен отгул?
– Дай мне десять дней отдыха, чтобы я не выходил в эту чертову погоду, – бесцеремонно заявил Хайланьча, и видя, что Фуча Фухэн согласился, совсем расслабился и стал шутить: – Раз уж я пострадал из-за тебя, то как насчет того, чтобы рассказать мне немного о твоей возлюбленной?
Хайланьча не в первый раз отпускал подобные шутки, но сегодня Фуча среагировал слишком остро, на лице его промелькнула тревога. Немного поколебавшись, он ответил:
– Да какая еще возлюбленная?
Хайланьча смекнул, что попал в точку, и, позабыв про собственные раны, подскочил на кровати:
– Фухэн, хоть эта штука и лопнула, но справедливости ради скажу! Со свиным пузырем много возни, да еще и веревкой его перевязывать – тут ночи две нужно не спать. Она ради тебя так старалась. Если это не тайная любовь, то что же еще?
От этих слов Фуча Фухэн внезапно пришел в себя:
– Это так хлопотно?
– А как же иначе? – Хайланьча похлопал его по плечу и весело хохотнул: – Держу пари, ты очень приглянулся этой барышне с пузырем. А что насчет тебя? Ты ее любишь? Что тебе в ней нравится?
«Что нравится?»
Воспоминания потоком захлестнули его.
Вот ее платье, которое будто окрашивало в алый снег вокруг.
Вот ее улыбка, вмиг разогнавшая холодные ветра в его сердце.
А вот его рука обхватила ее нежную ручку.
– Эй! Я кого спрашиваю? – подергал его Хайланьча. – Так что именно?
«Всё».
– Да заткнись ты! – Фуча Фухэн внезапно рассердился, только вот на кого: на себя или товарища, – ему и самому было невдомек.
– Эй, не уходи! Вернись! Да вернись же ты! Я же пошутил! Зачем так злиться? – Хайланьча орал что есть мочи прямо ему в спину, но Фухэн не остановился.
Хайланьча все понял и со все той же проказливой
– На улице холодно! Когда твоя барышня сделает еще один такой пузырь, не забудь поделиться с товарищами!
Глава 39
Верная помощница
– Ты снова убираешь снег? – спросила императрица.
Вернувшись во дворец Чанчунь, Вэй Инло сразу отправилась к императрице.
– Я уже говорила, что тебе нет больше нужды этим заниматься. Оставь это Чжэньчжу и остальным. Если нечего делать, побольше учись или же приходи ко мне растирать тушь или разбираться с прочими делами.
Императрица в самом деле вознамерилась воспитать из нее свою верную помощницу. Она заставила девушку учиться читать и писать, разбираться в сути вещей и даже обсуждала с ней дела с запасами из кладовых Дворцового управления.
Вэй Инло затрепетала, услышав это. Ее терзало беспокойство, не слишком ли высоко и стремительно она поднимается по службе? Но, кроме того, ее трогало доверие, оказанное ей императрицей, и она решила, в свою очередь, тоже быть с ней предельно откровенной.
– Глаза устали. На этом пока закончу. – Спустя четыре часа императрица отложила кисть, на лице ее отразилась усталость.
Вэй Инло вмиг оказалась рядом и начала нежно массировать ей виски:
– Ваше величество, отдохните, а я составлю вам компанию в беседе.
– Хорошо. – Императрица прикрыла глаза.
– Кстати, приходил лекарь, сказал, что у старшей наложницы Юй в последние дни беспокойный сон, она совсем изможденная, такая худая, что совсем на себя перестала быть похожа. Он говорит, это от душевных терзаний.
– Клин клином вышибают, – поразмыслив, выдала Вэй Инло, – от душевных терзаний не помогут обычные снадобья.
– Младшей супруги И больше нет, лишь император теперь способен унять ее переживания, – вздохнула императрица. – Но его величество так занят. Куда ему еще и о ней заботиться! Не так сложно разыскать бесценное сокровище, как найти любящего мужчину. Старшая наложница Юй не супруга Дунъэ, да и не сыскать второго Шуньчжи…
Каждому было известно, что император Шуньчжи души не чаял в своей супруге Дунъэ, а когда та скончалась от болезни, то он собрался принять постриг и отречься от мирского. Далеко не каждый обычный мужчина пойдет на такой шаг ради своей жены, что уж говорить о всесильном императоре, владеющем всей Поднебесной.
Императрица замолчала. Она поняла, что сболтнула лишнего, и с удрученным смешком сказала:
– Ты только посмотри на меня, несу какую-то чушь…
Вэй Инло прекрасно поняла, что за думы терзают императрицу. Каждая мечтала оказаться на месте супруги Дунъэ, но в конце концов их неизбежно настигало сильное разочарование.