Путь служанки
Шрифт:
Хунсяо бросил на нее свирепый взгляд и обратился к Цинси:
– Что здесь произошло? – спросил он.
У Цинси болело все тело, изо рта шла кровь, он указал на девушку и с ненавистью пробормотал:
– Это все Вэй Инло! Она меня тайком сюда позвала, совратить задумала!
Но девушка лишь смерила его презрительным взглядом и, рассмеявшись, спросила:
– Ты себя в зеркале видел?
Цинси коснулся распухшей щеки.
– Вэй Инло! – Ненависть в его голосе зазвучала еще сильнее. – Я и подумать не мог, что ты такая злобная сука! Я пришел тебя на путь истинный наставить, чтобы ты такого больше не вытворяла, а ты? Еще и подмогу привела, чтобы со мной поквитаться! Господин,
Хунсяо, казалось, только и ждал этого момента.
– Увести! – махнул он рукой.
Пара стражников пошли в сторону Инло, намереваясь схватить ее, но девушка была готова к такому повороту и уже собралась было открыть рот, как вдруг спокойный и уверенный голос прорезал тьму:
– И что вы здесь забыли среди ночи?
Инло замерла на миг и бросила взгляд в сторону, откуда раздался оклик. Толпа стражников расступилась, уступая дорогу внезапно появившемуся Фуча Фухэну.
Он посмотрел на Инло. Девушка понимала, что ответить нужно было нежной улыбкой, чтобы не вызвать даже тени подозрений.
Трудно было сказать, кто вызывал у Хунсяо большее отвращение – Вэй Инло или Фуча Фухэн.
– Фуча Фухэн, сегодня не твоя смена, что ты здесь делаешь? – резко спросил он, нахмурив брови.
Тот отвел взгляд от девушки и, слегка улыбнувшись, ответил:
– Его величество этой ночью в добром расположении духа. Он пришел в сад Юйхуа полюбоваться луной и позвал меня составить ему компанию в вэйци [84] . Кто же мог подумать, что тишину и спокойствие ночи прервет какой-то шум? Его величество отправил меня проверить, что случилось.
84
«Облавные шашки». Китайская настольная стратегическая игра. Для игры используется доска, расчерченная девятнадцатью линиями по горизонтали и девятнадцатью по вертикали, а также специальные фишки двух контрастных цветов (как правило, черные и белые). Цель такой игры – захватить как можно больше территории противника.
Хунсяо слегка изменился в лице:
– И государь здесь? Я тут служанку поймал, которая со стражником тайно встречается. Отведу ее в Управление исполнения наказаний. Не хочу тревожить покой его величества. Увести ее!
Фухэн как бы невзначай заслонил собой Инло. На лице его заиграла улыбка, мягкая, подобная весеннему ветерку:
– Государь в беседке прямо рядом с нами! Великий князь И, раз его покой уже был потревожен, то пусть он сам и вынесет решение о судьбе преступницы!
< image l:href="#"/>Все опустились на колени перед изысканной беседкой, где на парчовой подушке восседал сам император. Он опустил на доску черную фишку, повернулся и неторопливо спросил:
– Ну, и что у вас там произошло?
Хунли заметно нахмурился, стоило ему увидеть Вэй Инло.
Говорят, что виновник жалуется первым. И Инло спокойно смотрела на Хунсяо, который со всем рвением начал излагать:
– Государь, эта служанка такая бесстыдница! Все пыталась совратить стражника Цицзя Цинси. Тот ей неоднократно отказывал, но она все не сдавалась и позвала его сюда в этот час. Мне об этом доложили. Разве мог я терпеть такую блудницу, сбивающую людей с правильного пути? Я велел схватить ее. Но она начала скандалить, такой шум подняла, что потревожила ваш покой. Воистину, убить ее мало!
Хунли хмуро глядел на Вэй Инло:
– Признаешь вину?
Фухэн вздрогнул, услышав, как Хунли расписывает позор
Сама же Инло будто льдом покрылась:
– Ни о чем, что сейчас рассказал великий князь, мне неизвестно. Поэтому я не понимаю, какую вину должна признать.
Цинси, прикрыв раздутую щеку, спросил:
– Если не ради тайного свидания, то зачем ты притащилась в такой час в сад Юйхуа?!
На это Инло лишь подняла корзинку с цветами рядом с собой. Лицо ее выражало полную невинность:
– Погода все жарче с каждым днем, а ее величеству не нравится запах травы для отпугивания комаров. Вот я и решила собрать ночного жасмина для благовоний, запах тот хотела прогнать. И уж не ожидала, что тебя, сластолюбец проклятый, встречу. Хорошо, что моя госпожа предусмотрительно послала со мной нескольких евнухов. Скажите мне, стала бы я звать столько народу на свое тайное свидание?
Но Цинси все не унимался.
– Я тебе всегда отказывал, вот ты и привела толпу, чтобы поквитаться со мной! Злобу на мне решила выместить. Вот и заманила сюда, чтобы меня преступником выставить и побить! – продолжал спорить он, а затем быстро выудил из-за пазухи листок сюаньчэнской бумаги [85] и высоко поднял. – Ваше величество, у меня и доказательства имеются. Взгляните, это письмо мне Вэй Инло прислала.
85
Сюаньчэнская бумага, или сюаньчжи, считается самой ценной бумагой для каллиграфии и живописи. Производится в уезде Цзинсянь, который ранее входил в состав уезда Сюаньчэн.
Хунли уже порядком поднадоела вся эта комедия.
– Дай сюда, – приказал он.
Ли Юй взял бумагу и развернул ее перед Хунли.
«Приходи сегодня к восточным воротам Цюнъюань в час третьей стражи. Буду ждать тебя. Инло».
От такого письма Хунли пришел в ярость и кинул его прямо в лицо девушке:
– И это будешь отрицать?
Иероглифы хоть и были написаны криво, но почерк был похож на ее. Вэй Инло невозмутимо взяла листок.
– И вправду, выглядит так, будто бы я это писала. Но все не так, – сказала она и вытащила из-за пазухи охапку бумажных листов. – Государь, моя госпожа очень добра ко мне, самолично учит меня писать. Я хоть и глуповата от природы, но подводить ее не посмею. За месяц я испробовала разные способы письма, чтобы улучшить навыки, листки я сложила по порядку и на каждом проставила номер. Сегодня днем я не обнаружила двадцать восьмой листок! Кто-то украл его…
Она посмотрела на Цинси и Хунсяо и продолжила:
– Чтобы подставить меня!
Цинси делано отвернулся от нее, Хунсяо рассмеялся:
– Украл, говоришь? Да сама припрятала!
Инло непринужденно усмехнулась:
– Осмелюсь спросить, и на какой же бумаге я свое письмо писала?
– На сюаньчэнской, разумеется! – раздраженно ответил Хунсяо.
Инло тем временем почтительно произнесла:
– Государь, разве могла бы я со своим скромным жалованьем позволить сюаньчэнскую бумагу? Я использовала ватную белую бумагу.
Фухэн, улыбнувшись, забрал у Инло письмо и охапку ее листочков и показал Хунли:
– Ваше величество, бумага, которую принес Цинси, белоснежная и плотная, с превосходной текстурой, это явно сюаньчэнская бумага из уезда Цзинсянь. А листки барышни Вэй – простая ватная бумага, которая обычно используется во дворце.
Хунсяо немного сник, но от своего не отступил:
– Так вот что ты задумала! Чтобы отвести подозрения, еще и сюаньчэнскую бумагу раздобыла!
Инло на это лишь тихонько вздохнула и беспомощно ответила: