Путь служанки
Шрифт:
В один из таких дней Инло, вернувшись из дворца Юнхэ, потянула Эрцин за рукав и спросила:
– Эрцин, а что значит «есть мясо и разделять благословение»?
Та ответила вопросом на вопрос:
– Ты увидела, что ли, как У Шулай приказал черных свиней приготовить?
– Ага, – закивала Инло. – По пути столкнулась со слугами, которые несли на плечах двух большущих свиней. Мне аж страшно стало. До того огромные!
Эрцин прыснула со смеху:
– Ну, немудрено. Не каждый день таких встретишь! Необычно, правда? С давних пор во дворце Куньнин частенько
А затем добавила:
– Хоть это и считается за благословение, но на деле мясо варят без приправ в пресной воде, оно совершенно безвкусное, а иногда и недоваренное. Ее величество никогда его не любила, но портила себе желудок этим мясом. Хочется верить, что сейчас все обойдется.
Инло тоже задумалась о здоровье своей госпожи, в голосе ее зазвучала грусть:
– А отказаться никак нельзя?
Эрцин вздохнула и сказала:
– Это ведь благословение, и отказ от него считается за оскорбление предков и богов! Как-то раз одного чиновника вырвало от этого мяса. Так ему дали восемьдесят палок!
«Восемьдесят палок за оскорбление предков и богов».
Сердце Вэй Инло забилось чаще. Ей подвернулся прекрасный случай, и она ни за что его не упустит.
= Тем временем в комнатах стражников =
Хайланьча настойчиво подмигивал Фухэну, издавая при этом какие-то странные звуки.
Тот бросил на него удивленный взгляд:
– Да что с тобой такое? Совсем уже спятил?
Хайланьча скучающим тоном произнес:
– Эх, ты так и не научился читать мои мысли. Глянь туда! Кто это там?
Фухэн посмотрел, куда показывал товарищ, и, заметив девушку в форме служанки, тотчас же встал, хлопнул Хайланьча по плечу и бросил короткое:
– Скоро буду.
Хайланьча, глядя вслед, задумчиво вздохнул:
– Ну надо же, раз в год и камень может зацвести!
Инло стояла под ветвями ивы, ее фигурка чем-то неуловимо напоминала стройное деревце. Услыхав звук шагов, она торопливо обернулась. В ее ясных глазах Фухэн увидел свое отражение.
– Молодой господин!
– Зачем ты здесь? – спросил он, даже не осознавая, насколько ласково и мягко это прозвучало.
– Я пришла отдать вам это, – ответила Инло, протягивая ему маленький бумажный сверток.
Фухэн развернул его и некоторое время пристально смотрел на содержимое.
– Перец с солью? – недоуменно спросил он.
Инло кивнула.
– Завтра состоится большое пиршество. Говорят, что жертвенное мясо на нем, по обыкновению, недоваренное и совершенно пресное. А если стошнит, так еще и палок можно схлопотать. Я для вас и припасла соль с перцем, – сказала она с искренней заботой. – Вы
Фухэн сунул сверток обратно ей в руки.
– Инло, так не положено…
Девушка решительным жестом вернула приправу обратно.
– Молодой господин, – увещевала она. – Да вы в рукаве спрячьте! Там же столько людей, кто же внимание-то будет обращать?
Мягкая девичья ладошка коснулась Фухэна, он тотчас же отдернул руку, словно его огнем обожгло. И опять покраснел до самых кончиков ушей.
Инло, будто бы ничего не заметив, тут же убрала руку и улыбнулась ему:
– Прошу, молодой господин, возьмите это. Госпожа ждет меня, мне нужно бежать.
Фуча остался стоять, глядя вслед и сжимая бумажный сверток.
На следующий день в главном зале дворца Куньнин состоялось пиршество, сопровождаемое всевозможными обрядами. Было установлено два огромных котла, в которых бурлило и кипело мясо. Уже готовую свинину евнухи почтительно раскладывали на жертвенном алтаре маньчжурского божества Мулихана, а маньчжурская шаманка возносила молитвы, то и дело раздавалось громкое «о-ла-ла-ла», сопровождаемое ударами бубна и трелью колокольчиков.
Император с императрицей возглавляли процессию и совершали поклоны богу Мулихану под звуки бубна. После поклонения царственная чета заняла свои места на кане в южной части зала, а чиновники расположились на отдельных войлочных подушках.
Подали свинину. Когда император лично срезал кусочек мяса кинжалом, Ли Юй крикнул на весь зал:
– Прошу, отведайте мяса, господа!
Служанки, в числе которых была и Вэй Инло, вышли вперед с подносами в руках. На каждом из них был большой кусок пресной свинины, нож и мягкая бумага.
Хунсяо сидел на своей подушке, скрестив ноги, и смерил Инло презрительным, высокомерным взглядом. Инло же держалась очень скромно, она слегка согнула колени, протягивая поднос Хунсяо, чтобы тот смог взять нож. Князь презрительно фыркнул, протер кинжал мягкой бумагой и с яростью принялся полосовать свиное мясо. От такого напора оно развалилось на кусочки, а бульон разлетелся во все стороны, забрызгав лицо Инло.
Но девушка ничуть не изменилась в лице, она с улыбкой ждала, пока Хунсяо закончит резать мясо, убрала нож и бумагу, отнесла поднос и направилась обратно к ее величеству.
Пришло время отведать вареной свинины. Хунли отрезал кусочек и уже было отправил его в рот, как вдруг к нему подоспел У Шулай и шепнул что-то, от чего император тут же изменился в лице.
– Сейчас же проверить! – скомандовал Хунли.
Все присутствующие замерли, а евнухи начали проверять мясо.
– Ваше величество, нашли! – неожиданно выкрикнул один из них, проверявший мясо на подносе Хунсяо.
Инло опустила голову, чтобы никто не увидел, как она улыбается.