Путешествие иеромонаха Аникиты по святым местам Востока в 1834-1836 годах
Шрифт:
Слава и благодарение Господу моему и пречистой Его Матери, приведшим грешника окаянного на самосвятейшее по Святом Граде Иерусалиме место святого града Назарета, идеже совершися велия тайна начальная нашего спасения, идеже сила Вышнего осени чистейшую Ангелов Приснодеву, а Дух Святой нашед на ню и во чреве Ее девственном Слово, еже Бог бе, плоть бысть, неотступль своего Божества, идеже двадцать пять лет Бог Воплощенный провел в безвестности, в трудах и в смирении непостижимом. Толикая благодать излиялась в душу мою на святом месте сем, что радость неизреченная была мне небесная, неземная. Слава Тебе, Господи мой! Слава Тебе, Госпоже моя, Владычице Богородице!
9-го числа, получив напутственное благословение, хлеб благословенный от сорока мучеников, отправился в путь к Галилейскому морю, к граду Тивериаде [129] . Ввечеру поздно достигли мы Тивериады-града и ночевали на берегу моря Галилейского в теплицах [130] , в которые с горы стекает целебная горная вода. Не доезжая сего ночлега, поклонились
129
Тивериада (ныне Табария) построена была Иродом Антипою, убийцей святого Иоанна Крестителя, в честь императора Тиверия. При Константине Великом в Тивериаде построена была первая христианская церковь в честь святого апостола Петра, на том месте, где, предполагают, был его дом. В VI веке Юстиниан возобновил стены города. Теперешние стены принадлежат зодчеству крестоносцев. Около Тивериады указывают гору, господствующую над берегом Тивериадским, на которой Господь насытил пятью хлебами пять тысяч человек (Там же. С. 250–258).
130
Теплые, или горячие, источники находятся от Тивериады в получасовом расстоянии. В древности они назывались Аммаус и славились. Теперь термы возобновлены и содержатся довольно хорошо, по образцу восточных бань (Там же. С. 256).
10-го числа рано утром пустились в путь на святую гору Фавор [131] , до которой и достигли благополучно, и в пятом часу пополудни сподобился на вершине ее поклониться на месте преображения, с прочитанием службы на сей праздник Самому преобразившемуся Господу, со усерднейшим молением, да преобразит Он тело смирения моего, воеже сообразну ему быти телу славы Его, и с пламенным благодарением, яко сподобил грешнейшего паче всех человеков стати на горе святой, на ней же явил Господь славу Божества Своего, под человеческой плотью сокровенную, ее же причастниками сотворит всех верующих в Него, на нюже во облаце светле сниде Дух Святый, над нею же гласом Своим возгреме Безначальный Отец, свидетельствующ возлюбленному Сыну. Слава Тебе, Господи! Слава Тебе!
131
Гора Фавор представляется огромным конусом, прекрасно округленным от подошвы до вершины (Там же. С. 205). Путешествие на гору для о. Аникиты было не вполне благополучно: «Поехал на святую гору Фавор, – пишет он братьям в село Архангельское, – и опять новая беда: по скользкой от долгих дождей и крутой стезе подвезен был лошадью под низковетвенное древо и, нагнувшись, сколько мог, дабы проехать безопасно, заворочен головой навзничь, продрался между ветми и спиной конской, и не упал с идущего коня (отчего бы неминуемо разбиться должен бы был до смерти), и не выдрал себе глаза, а только разорвал платье» (письмо к братьям от 22 мая 1836 года).
Спустясь с горы святой уже по захождении солнца, достигли находящего под горой селения Деворы, в котором и имели ночлег.
11-го, продолжая обратный путь свой, ночевали в городе Дженине [132] .
11-го, проехав мимо по самому брегу Севастийского озера, ночевали в одном селении арабов неверных.
12-го достигли ночевать в Наблусе.
13-го, по выезде из Наблуса, сподобился я поклониться гробу святого праведного Иосифа Прекрасного, находящемуся за городом неподалеку, в стороне, в мечети, бывшей церкви христианской.
132
Дженин отождествляют некоторые с древним библейским городом Дафаимом (Там же. С. 177).
Продолжая обратный путь, сподобился я поклониться Господу на студенце Иаковли [133] , и ныне еще существующем (но из коего, по причине глубины великой и оскудения воды, вода не черпается), на коем прямо против горы Гаризима в виду с левой стороны города Cихема, достопамятной по бывшему на нем Самарянскому храму, где беседовал Господь с самаряныней. Пал я пред Господом и, благодаря, яко сподобил достигнуть сего святейшего места, молил Его благость, да даст мне воду Свою, отъемлющую от человека всякую жажду земных суетных наслаждений.
133
Колодец Иакова отстоит на полчаса езды от Наблуса. Над ним еще в VII веке существовала церковь, построенная святой Еленой в виде креста, колодец занимал середину церкви. Теперь от этого храма остались одни нестройные развалины. Глубина колодца доходит до 80 футов (Там же. С. 146).
14-го весьма уже поздно ввечеру достигли селения христианского арабского Рамалы и, в доме одного из трех священников проночевав, на другой день, 15-го числа, в субботу, акафист прослушав в церкви Божьей Матери, утреню и литургию, на арабском языке совершаемые, вскоре отправился во Святой Град, в который я прибыл благополучно около полудни, после десятидневного священного путешествия.
Из сих десяти дней средние пять лил почти беспрестанно дождь и холод продолжался почти зимний. И при всей такой трудности пути по горам, крутизнам и при разных искушениях, от врага Господу избавляющу, мог я вынести при крайне слабом здоровье тягость путешествия и возвратиться мирно и безболезненно, к великому собственному своему удивлению до невероятия, так что яко исполнися на мне, грешном, слово Господа моего:
16-го, отслушав литургию в Гефсимании, на обратном пути к Святому Граду ходил на овчую купель Вифезду [134] и на место, где показывают в пещере место семидесятилетнего сна праведного Авимелеха, усыпленного Господом по молитвам святого пророка Иеремии, да не видит падения Иерусалима.
18-го числа, проведя предшествующую ночь в молитвенном во храме Воскресения Господня заключении, ходил в армянский монастырь [135] , пространнейший, с прекраснейшей церковью и приделами (построенным грузинскими царями), и сподобился поклониться святому апостолу Иакову Заведееву на месте, на коем совершилось усечение (от Ирода) главы его, и Господу моему, Судии живых и мертвых, на месте суда Его от Анны архиерея [136] , которого дом обращен в женский армянский монастырь.
134
Вифезда в настоящее время представляет из себя глубокий четверосторонний бассейн, поросший на дне кустарником и деревьями; все бока его сложены из камня. От пяти крытых ходов сохранились только две арки. Водохранилище имеет 150 футов в длину и 40 футов в ширину (Там же. С. 266–267).
135
Армянский монастырь, построенный на месте мученической кончины святого апостола Иакова Заведеева, отличается редкой роскошью и обширностью. Церковь армянского монастыря – одна из самых первых во всей Палестине по своему зодчеству, богатству и разнообразному украшению. В небольшом приделе храма показывают само место мученичества святого апостола Иакова. В армянском монастыре семьсот келий открыты для поклонников (Там же. С. 231–232).
136
Дом первосвященника Анны находился близ Сионских ворот. Теперь на этом месте находится небольшая, но довольно красивая армянская церковь, посвященная Святым Ангелам, и при ней – женский монастырь (Там же. С. 239–240, 235).
С 18-го на 19-е число провел ночь во храме Гроба Господня и не лишился чаемой благодати. С 21-го числа (Лазаревой субботы) вступил, по благодати Господней, в служение на всю Страстную неделю, и не отринут был от лица Божьего, и удостоен был совершить божественную службу 21-го (Лазарева суббота) в Гефсимании на гробах святых богоотец Иоакима и Анны.
22-го, проночевав во храме Гроба Господня и там отслужив всенощное бдение и потом отслушав русскую литургию на святой Голгофе, сподобился я сам совершить бескровную жертву в своем монастыре, в приделе Св. Иоанна Златоустого.
23-го и 24-го числа там же сподобился служить литургию преждеосвященных даров.
25-го, в день Главизны Спасения нашего, в день Славы Царицы Небесной, паки в Гефсимании отправив всенощное бдение, служил в приделе Богоотец божественную литургию.
26-го (Великий Четверг) служил в монастыре, в приделе Св. Иоанна Златоустого, и потом был зрителем священнейшего зрелища – омовения ног двенадцати священников архиереем Божиим на открытом месте пред многочисленным собравшимся народом, совершаемого на лестнице у стены храма Святого Воскресения, ведущей в церковь, некогда православную, ныне же латинскую [137] , где царица Елена находилась при совершившемся чуде воскресения мертвого человека на Животворящем Кресте Господнем, по которому он был и познан.
137
Эта церковь, в которую спускаются по сорока девяти ступеням вниз, устроена о двух приделах: первый придел носит имя святой Елены, а второй посвящен благоразумному разбойнику. Из придела Св. Елены ведет другой спуск по тринадцати ступеням в самое место обретения Креста Господня. При сходе туда показывают выделанное в камне место, где сидела святая Елена, и окно в скале, чрез которое она смотрела на работы по отрыванию Святого Креста. На самом месте обретения Креста стоит греческий алтарь, а возле, против лестницы, – придел католиков, о котором и говорит о. Аникита (Там же. Ч. I. С. 188–189).
27-го служил положенную службу с прочтением Евангелия страданий Бесстрастного Страдальца о гресех наших.
28-го, в день Великой Субботы, во храме Святого Воскресения Господня сподобился видеть чудо благодатного огня [138] (и освятиться его благодатью), сошедшего свыше на Гроб Господень и возжегшего на нем светильник в знамение, ежегодно возобновляемое милосердным Господом, благоволения Его к православной нашей вере. Слава Тебе Господи! Огню подаяй! Яко огнем небесным свидетельствуеши всей земле о правоте нашей в Тебе веры и о заблуждениях всех прочих исповеданий, да утверждаяся в ней сердцами, воспламеняемся тем огнем невещественным, огнем любви божественной, ею же Ты сошед еси повергнути и на земле.
138
Обряд, при котором происходило возжжение священного огня на месте Гроба Господня, по описанию очевидца А. Норова, совершался в то время следующим образом: «Митрополит Греческий, разоблаченный, в одном белом подризнике, со связкой невозженных свечей в руках вошел в часовню Гроба Господня; никогда в другое время не угасающие лампады над Гробом Господним были на этот раз все потушены; митрополит вошел в вертеп Гроба Господня и повергся на колени пред Святым Гробом; не прошло и минуты, как мрак вертепа озарился и митрополит вышел с пылающим пучком свечей» (Там же. С. 213–215).